А. Лукашенко вернулся из Москвы без финансовой поддержки. В последние три года это становится привычным, что нарушает ключевую формулу власти в Республике Беларусь: «Тот, кто решает проблемы Беларуси в Москве, тот и удерживает власть в республике». Похоже, что сейчас А. Лукашенко уже не решает ничего.
После встречи в Кремле он оказался в роли главного европейского Талиба. Напомним, что в августе текущего года Брюссель определил две основные угрозы для Евросоюза: победу Талибана (организация, запрещенная в России) в Афганистане и «гибридную войну», развязанную Минском с помощью нелегальных мигрантов против Литвы и Польши. Трудно понять, как это произошло, но с той логической «ловушки», что открылась на совместной пресс-конференции В. Путина и А. Лукашенко, надежды белорусского руководителя на признание его «шестого» президентского срока Западом стали еще более иллюзорными.
Путин подверг критике страны ЕС и США за установление контактов с движением Талибан, при этом в формате «двойных стандартов» отказывая в признании А. Лукашенко легитимным президентом Республики Беларусь: «Все хотят в принципе разговаривать напрямую с движением «Талибан», хотя оно внесено в список террористических организаций ООН, но, тем не менее, говорят, что да, «Талибан» контролирует территорию, надо с ним разговаривать. Но президент Белоруссии Александр Лукашенко не пришел к власти в результате вооруженной борьбы, а путем голосования — нравятся результаты кому-то или не нравятся, это другой вопрос». Это действительно печально, так как весь мир видел, как А. Лукашенко, используя силовиков и спецслужбы, вел войну против своего народа, отбивая власть над страной.
Наиболее критичным для А. Лукашенко стало замечание Путина о прошедших год назад белорусских президентских выборах: «нравятся результаты кому-то или не нравятся, это другой вопрос», чем фактически приравнял его к Талибану. Итак, вопрос остается открытым.
Состоявшийся 9 сентября 2021 года российско-белорусский саммит позиционируется в российских медиа как интеграционный «прорыв», а также как безусловная победа В. Путина, который упорно подводит А. Лукашенко к экономической интеграции между двумя странами. Российские СМИ сейчас пафосно говорят о «завершающей стадии подготовки экономической интеграции», чему хотелось бы верить.
В белорусском медиапейзаже оценка саммита традиционно разделяется на противоположные мнения. Оппоненты режима А. Лукашенко считают, что процесс согласования 28 союзных программ увязан с «поглощением» Беларуси Россией. Однако, если бы Кремль действительно ставил такую цель, «аншлюс» можно было бы осуществить еще в 1990-х годах и за гораздо меньшие деньги. В понимании противников режима, Москва, подталкивая Минск к экономической интеграции, делает ставку на сохранение А. Лукашенко у власти.
С этим утверждением можно было бы согласиться, если бы не изучение союзных программ, а также предшествующих «дорожных карт». На деле все гораздо сложнее: экономическая интеграция не является гарантией сохранения власти А. Лукашенко, но мы к этому вопросу вернемся ниже. Это первая интрига саммита.
На фоне уныния и критики Москвы со стороны оппонентов А. Лукашенко, радостное оживление среди белорусского истеблишмента и провластных информационных ресурсов выглядит как ликование. Однако столь радостное восприятие итогов саммита и его продолжения в Минске в формате Союзного совмина носит однобокий характер. Правительственный блок скороговоркой отмечает важность союзных программ, выделяя в первую очередь выгоды белорусской стороны, однако основной свой оптимизм белорусская сторона связывает с пакетом уступок со стороны России, которые стали своеобразным «шлейфом» союзных программ. Это вторая интрига саммита.
Союзные программы, которые отличаются от «дорожных карт» тем, что в них в большей степени учитываются интересы белорусской стороны, все же производят впечатление. Если их реализовать, они фактически перенесут опыт российского администрирования рыночной экономикой на белорусскую почву, основываясь на межотраслевой гармонизации основных регламентов и актов. Союзные программы представляют собой план реформирования белорусской экономики, превращение ее из олигархической в рыночную.
Тем не менее, выполнить союзные программы в современных условиях невозможно. Это еще одна интрига российско-белорусской интеграции. Дело не только в том, что в рамках экономической интеграции не планируются наднациональные органы и все остается в руках А. Лукашенко. Проблема исполнения союзных программ гораздо глубже.
Чтобы союзные программы были воплощены в жизнь, в Беларуси должна быть критическая масса сторонников реформ из всех слоев общества, начиная с рабочих и инженеров до министров. Реформы сверху обречены на провал. На месте критической массы реформаторов в Беларуси сейчас находится критическая масса иждивенцев, возглавляемая А. Лукашенко, которые с одной стороны будут требовать от России деньги, а с другой — саботировать выполнение союзных программ, которые действительно подрезают его власть.
Как с этим быть? Российские министерства не смогут переехать в Минск, чтобы у каждого белорусского чиновника появился российский куратор. Но даже эта проблема несравнима по сложности с вопросом о готовности к реформам самого А. Лукашенко.
Для проведения глубоких экономических реформ обычно подбирают человека с железной волей, готового смириться с судьбой политического камикадзе. Реформаторов ненавидят, и после завершения своей миссии они, проклинаемые народом, покидают высокие посты. Только через десятки лет приходит понимание их гражданского подвига.
А. Лукашенко, талантливый демагог, никогда не берущий на себя ответственность, не подходит на роль реформатора. У него нет доверия народа и силы воли, необходимых для реформ. Все годы своей власти он сохранял основы еще советской экономики, что было основой его несменяемой власти. Союзные программы и А. Лукашенко несовместимы.
Но и отказаться от союзных программ А. Лукашенко уже не может. Или может? Это и есть главная интрига российско-белорусских отношений.