Внимательным читателям, вероятно, уже давно бросилось в глаза, что социальные аналитики, политологи и философы всё чаще используют концепцию «общественного договора» или «социального контракта» в своих материалах. Недавно эта тема была даже в центре обсуждения новостей, касающихся заключения «социального контракта» между А. Навальным и «тридцаткой». Не все, возможно, знают, что «общественным договором» как предметом исследования занимаются множество известных и менее известных российских учёных, а также различные институты и форумы. С 2000 года в России функционирует Институт национального проекта «Общественный договор», президентом которого является завкафедрой экономического факультета МГУ А. Аузан. Совсем недавно Центр политических технологий, по заказу Комитета гражданских инициатив и фонда Л. Кудрина, подготовил аналитический доклад «Контуры нового общественного договора». Е. Гонтмахер, член КГИ, обратился к представителям «гражданского общества» с приглашением принять участие в форуме, который должен пройти в этом году. Обсуждение темы «общественного договора» также запланировано на форуме. Как видно, задействованы значительные интеллектуальные ресурсы.
Я ознакомился с упомянутым докладом Центра политических технологий «Контуры нового общественного договора». В этом 88-страничном тексте (шрифт Times New Roman 9) понятие «общественного договора» упоминается всего два раза: «Российское общество нуждается в общественном договоре. Социологи отмечали, что такого договора у нас по сути дела не было» и «Задачей конструктивных общественно-политических сил является подготовка нового общественного договора для России». Но здесь возникает противоречие: с одной стороны, ставится задача подготовить «новый общественный договор», а с другой — утверждается, что «такого договора у нас не было». Так существовал ли договор или нет? Что такое общественный договор? Кто с кем должен его заключить?
Читатели, которых часто сталкивают с термином «общественный договор», имеют право разобраться в этом вопросе. Обратимся к Жану Жаку Руссо, который сделал этот термин популярным и оказал огромное влияние своими идеями. Руссо проводит различие между естественной свободой человека, границы которой определены силой индивидуума, и гражданской свободой, ограниченной коллективной волей и собственностью. Коллективная воля людей, вышедших из естественного состояния, находит своё выражение в Общественном договоре. В этом договоре фиксируются «обязательства всего народа и частных лиц». Частные лица, граждане, выступают здесь в двойной роли: с одной стороны, как естественно свободные индивидуумы с различными интересами, объединившиеся в ассоциацию (общество) ради самосохранения, и, с другой стороны, как члены ассоциации (общества), представляющего общественные интересы и коллективную волю, в которой «растворены» интересы и воля каждого индивидуума.
В итоге каждый индивид в обществе, организованном по принципу Общественного договора, оказывается в положении человека, «вступившего в договор с самим собой». Если перенести эти абстрактные и идеалистические понятия об общественном устройстве на современную эпоху и сравнить их с наиболее близкой реальной моделью — западной демократией, мы увидим следующую картину. В западных демократиях граждане (суверен) демократическим путём выбирают своих представителей в особый «политический организм» (государство). Государство, действующее от имени суверена, наделяется правом устанавливать правила общественного бытия, следить за их выполнением и, следовательно, ограничивать собственную свободу суверена. «Концепция бытия» и ограничения свободы в обществе формируют Общественный договор, который граждане, члены общества, заключают «сами с собой». Таким образом, Общественный договор не следует воспринимать буквально, как это делает большинство авторов. Это не простое соглашение, подписываемое двумя или более «важными» участниками общественной жизни. Общественный договор — это концепция бытия, согласно которой в обществе существует консенсус, единство взглядов.
Формально общественное согласие фиксируется в Конституции страны, основном законе, который наполняется жизнью и продолжает развиваться в рамках системы специальных законов. Однако простое провозглашение единства не является доказательством его реальности. Достижение состояния единства — это процесс, который начинается с социальной революции и продолжается далее. В данный момент Россия находится в начале пути к Общественному договору. Разница между взглядами Руссо на общество и, например, демократическим обществом, наиболее близким к его взглядам, заключается в том, что Руссо исходил из универсальной истинности и абсолютной безошибочности Общественного договора. Однако на практике содержание Общественного договора постоянно уточняется, дополняется и изменяется в процессе политической борьбы и борьбы интересов.
Такое внимание к Общественному договору в России не является случайностью. Работа Руссо «Об Общественном договоре, или Принципы политического права» была опубликована в 1762 году в Амстердаме и мгновенно была запрещена в Голландии, Франции и Швейцарии. Причина запрета этой книги в абсолютистской Европе и интерес к её идеям в России спустя 250 лет имеют общую основу. Идеи «Общественного договора» Руссо направлены против одного врага — абсолютизма и автократии. «Общественный договор» и Французская революция, Общественный договор и Русская революция 90-х годов стоят в одном ряду. С той разницей, что во Франции «Общественный договор» предшествовал Революции, подготавливая её, тогда как в России он должен её завершить.