Английский язык я начала изучать в первом классе российской школы, французский – во втором. Откровенно говоря, к своей первой самостоятельной поездке в Европу в четвертом классе все, что я могла сказать о себе, сводилось к имени и возрасту. Я знала о существовании целой галактики «тенсов» в английском, а во французском спряжений больше, чем французов во Франции, но понятия не имела, как эти грамматические богатства применить. Да, я читала и переводила тексты в учебниках, прилежно выполняла задания в activity books и на пятерку рассказывала о назначении окончания «ing» в английском языке и о каждой из трех групп глаголов во французском. Но, приехав в школу в Нормандии, не смогла попросить телефон, чтобы позвонить маме в Москву.
Моему развитию в языковой сфере поспособствовали не только наличие практики и возможность обучаться за границей, но и родители. С 9 лет меня заставляли учить по 30 иностранных слов в день, и если в диктанте, который устраивал папа, пришедший с работы, была хоть одна ошибка, меня лишали телефона на неделю. С каждым годом увеличивалось не только количество изучаемых слов, но и моя мотивация к обучению. Родители привозили из командировок красивые книжки и диски с фильмами на английском. Слушая зарубежные песни в машине, я любила их переводить, запоминая фразы, которые потом вставляла в разговорную речь. В самолетах моими спутниками были иностранные молодежные журналы, и вообще мне нравилось все, что связано с изучением языков. Родители, сами владеющие несколькими языками, делились со мной своими методами изучения.
Однако самой действенной мотивацией для меня было, когда они указывали на то, как нелепо и жалко выглядели русские, пытающиеся объяснить, что им нужно в ресторанах, магазинах и гостиницах. Меня удивляло, почему многие наши соотечественники думают, что, если орать по-русски, иностранец начнет лучше понимать. Мне кажется, что сегодня каждый образованный человек должен владеть хотя бы одним иностранным языком. Под владением я подразумеваю не только понимание грамматики, но и возможность внятно выразить свою мысль в различных ситуациях, включая защиту чести своей страны.
В русских заложена генетическая предрасположенность к усвоению иностранных языков, что открывает огромные возможности для не только изучения, но и красивого произношения. Россия — многонациональная страна, где многие с детства говорят на нескольких языках. Школа изучения языков в России имеет глубокие корни. В Царской России дворяне общались на французском, а отправка людей учиться за границу началась еще при Петре Первом. Во времена Царской России была создана мощная школа Востоковедения, признанная во всем мире.
На мой взгляд, существует проблема подготовки учителей. В стране лишь несколько вузов, готовящих высококлассных специалистов, свободно владеющих иностранными языками. В большинстве государственных школ прослеживается зацикленность на теории в ущерб практике. Учат по устаревшим книгам, созданным еще в советское время, содержащим банальные тексты и преимущественно грамматику. Конечно, в учебниках достаточно заданий, текстов и правил. Но почему же тогда из школы выходят единицы, способные уверенно выражать свои мысли на новом языке?
Считаю, что одной из основных проблем изучения языков в России является отсутствие мотивации как учеников, так и учителей. Изучение проходит по устаревшим методикам с примерами, далекими от реальной жизни. Большинство преподавателей сами учились у таких же учителей по тем же учебникам. Для меня стимулами являются поездки в страны, где говорят на языке, который ты изучаешь или преподаешь, работа, путешествия, общение с носителями. Стремление к доступности информации и возможностей для всех, даже из отдаленных регионов, приведет к значительному росту уровня знаний. Интерес возникнет не только к языкам, но и к истории, искусству и многому другому.
Можно начать поощрять поездками и стажировками за границей лучших учеников и учителей. Например, в Европе многие берут Gap year — год перед поступлением, во время которого путешествуют по миру. Это способствует не только дополнительному образованию, но и выбору профессии. Конечно, мои рассуждения можно считать утопией, но я верю, что если это возможно в других странах, то и в России, богатейшей стране, при правильном использовании её ресурсов, мои мечты об образовании могут стать реальностью.