Уже больше недели я работаю в Дагестане, путешествуя по различным районам — как горным, так и равнинным. На месте стало очевидно, что вопросы обеспечения безопасности и соблюдения прав человека тесно связаны. Глубоко ошибаются те, кто считает, что для победы над терроризмом нужно забыть о правах человека. Наоборот, соблюдение законов, предотвращающих произвол силовиков, может лишь помочь в этом деле.
Недавно я столкнулся с типичным для Дагестана случаем. Утром 12 февраля в посёлке Шамхал, который находится в 15 км северо-западнее Махачкалы, сотрудники силовых ведомств провели обыски в двух домах семьи Магомедовых. В результате были обнаружены граната и взрывчатое вещество, что привело к задержанию четырёх человек. Два из них позже были освобождены, а двое других арестованы по решению суда. Такие события здесь происходят чуть ли не ежедневно. Однако, при внимательном рассмотрении обстоятельств, в данном случае отражаются те недостатки работы по борьбе с терроризмом на Северном Кавказе, которые мешают этому процессу на протяжении многих лет.
Обыски проводились с грубыми нарушениями норм закона, что вызывает подозрения о возможном подбрасывании оружия и взрывчатых веществ. Вооружённые люди в камуфляже и масках не представились и не предъявили документы. Первым делом они укладывали мужчин на пол, женщин и детей загоняли в отдельную комнату, а потом уже проводили «первичный досмотр». Позже человек в штатском и без маски, предположительно следователь, зачитывал хозяину постановление о проведении обыска, но без каких-либо документов. После обыска владельцы домов не получали ни копий постановлений, ни протоколов. Следователь отказывался показать удостоверение.
Второе странное обстоятельство: незнакомцы в масках проводили процессуальные действия, приводя своих понятых. В одном из обыскиваемых домов хозяева с трудом настояли, чтобы в качестве понятых выступили их соседи. Но какие гарантии от фальсификации, если до формального обыска люди в масках уже побывали во всех помещениях? В одном доме была найдена граната — в диване, в другом — взрывчатое вещество на отопительном котле. Какому разумному человеку придёт в голову так хранить взрывчатку? Причём обыск начался с прихожей, и ничего незаконного не нашли, а затем один из силовиков, шедший сзади, внезапно сообщил, что что-то обнаружил.
Обыски проходили странно: их завершали почти сразу после находки. В одном из домов силовики, обнаружив гранату, не стали обыскивать кладовку, гараж и подсобные помещения. Подобное поведение стало привычным для силовых структур в Дагестане. Уезжая, они забрали с собой сына хозяина, тридцатитрёхлетнего Оки Магомедова, а в другом доме — главу семейства Шамсудина Магомедова и двух его сыновей, Ислама и Ибрахима. Как обычно, при задержании силовики не объяснили родным, куда уводят их близких.
Во время обыска Шамсудин смог позвонить адвокату Исрафилу Гададову, который приехал к дому, но силовики не пустили его внутрь. Адвокат сопровождал задержанных к Кировскому РОВД г. Махачкалы. Там он увидел всех задержанных, но доступ к ним ему был отказан. Полицейские утверждали, что никого из Магомедовых в отделе нет. Тем не менее, через час после этого сотрудники Кировского РОВД снова вернулись к дому Магомедовых, попросив передать паспорт Шамсудина, который был забыть забрать.
Двое из задержанных, братья Ислам и Ибрахим, были освобождены позже. По их рассказам, их вместе с отцом сначала отвезли в РОВД, где допросили, интересуясь, приходил ли к ним некий Ибрагим 26 января. Они ответили, что не знают такого человека. Затем их перевезли в Центр по противодействию экстремизму (ЦПЭ) МВД по РД, откуда Ислама и Ибрахима освободили. Судьба их отца и двоюродного брата оставалась неизвестной. Адвокат неоднократно обращался в прокуратуру и ЦПЭ, но не смог узнать, где находятся задержанные.
Лишь 14 февраля адвокат Гададов смог увидеть Оки и Шамсудина. Более полутора суток к задержанным его не допускали, что порождало подозрения о возможной фальсификации уголовного дела и использовании пыток. Магомедовы рассказали, что в ЦПЭ их избивали, требуя признаться в пособничестве незаконным вооружённым формированиям. Несмотря на это, никаких признаний они не дали. Адвокат подал жалобу и ходатайство о проведении медицинской экспертизы для установления следов избиений.
Кировский районный суд избрал меру пресечения Оки и Шамсудину в виде содержания под стражей на 14 суток по подозрению в незаконном хранении оружия и взрывчатых веществ. Задержанные являются видными членами салафитской общины. Возникает вопрос: не является ли данный случай примером «назначенных террористов», которых задержали для демонстрации успешной работы силовиков во время Олимпийских игр? И если есть реальные доказательства их вины, почему допускаются такие нарушения закона? Или уровень профессионализма силовиков настолько низок, что действовать иначе они не могут? В этом случае реальные террористы остаются на свободе, а неумелые действия силовиков только усиливают недовольство салафитской общины Шамхала, расширяя потенциальную базу для поддержки вооружённого подполья.
Предположительно, спецоперация в домах Магомедовых была инициирована после получения информации 26 января о том, что в Шамхал из другого района въехала группа членов НВФ. В ходе розыска боевиков задержать никого не удалось, но была обнаружена брошенная машина, зарегистрированная в Хасавюртовском районе. Теперь полицейские ищут тех, с кем сбежавшие боевики могли взаимодействовать в посёлке.
В Шамхале проживает 12340 человек разных национальностей: 55% – аварцы, 23% – кумыки, 8% – даргинцы, 4% – лакцы, 3% – русские и другие. Большинство жителей – мусульмане, но, по оценкам администрации, лишь половина из них регулярно совершает намаз. Из них около 60% придерживаются суфийского направления, а 40% – салафитского. Отношения между этими общинами были напряжёнными, однако благодаря усилиям местной администрации удалось снизить уровень конфронтации. В последующие годы в посёлке не было зарегистрировано ни терактов, ни перестрелок.