Скептически относился к идее российско-украинских переговоров до их начала и продолжаю оставаться в этом настроении. Любой разговор – это, конечно, хорошо. Каждый шанс на мир и надежда на остановку кровопролития имеют значение. Однако важно, о чем именно мы говорим!
На мой взгляд, реально достижимый предмет переговоров – это обмен телами погибших, ранеными и пленными. О пленниках наше Минобороны пока ничего не сообщило, но не может быть, что за неделю боев никто не оказался в руках противника. Мы не слепы – в социальных сетях уже достаточно видео с подтверждениями. Кроме того, обе стороны упоминают о гуманитарной катастрофе в осажденных городах, что также требует решения.
Таким образом, смысл переговоров, по сути, исключительно гуманитарный. Как можно обсуждать другие вопросы, даже не представляю. Особенно учитывая, что Путин заявляет, будто «попытки выиграть время путем затягивания переговоров приведут лишь к появлению новых требований к Киеву». Ранее там уже были жесткие условия: признание Крыма, признание ЛДНР в административных границах областей, разоружение. Это просто повторение ультиматума, выдвинутого до начала боевых действий.
Украина не могла согласиться на такие требования раньше и, конечно, не сможет сделать это сейчас. А если появятся новые требования? Переговоры для России становятся лишь еще одной формой наступления, но уже без применения оружия. В то же время очевидно, что Путин не собирается останавливать свою операцию и не отступит.
Мы уже говорим: на время переговоров о перемирии не может быть и речи. Это выражает не только неадекватную оценку ситуации на фронте и в мире, но и отсутствие возможности для президента отступить. У его танка больше нет задней передачи.
Таким образом, единственным предметом для переговоров остаются гуманитарные вопросы: пленные, раненые, тела погибших и коридоры для помощи пострадавшим, больным и голодающим в городах. Больше говорить не о чем.
ОРЕХ В ТЕЛЕГРАМЕ. И ТОЛЬКО В НЕМ, ПОМИМО ЭХА.