Уехать или исчезнуть. Такую альтернативу видит Михаил Ходорковский для изданий, которым он оказывает поддержку. Он не может требовать от людей идти на амбразуру, что является здравой человеческой позицией. Легко призывать к героизму других, когда сам находишься в относительной безопасности. Именно поэтому раздражают призывы политэмигрантов к тем, кто живет здесь, выйти на площади, положить костьми, бросаться под танки или осаждать Кремль. Почему бы им самим не вернуться и не подставить себя под эти угрозы? Ходорковский, например, мог покинуть страну, но выбрал тюрьму. Навальный — тоже мог остаться в Европе, но вернулся и оказался за решеткой.
В России давно не шутят с тюрьмой. Варианты действительно ограничены: оставаться и надеяться, что не посадят. Хотя Андрей Пивоваров распустил свою организацию, но все равно оказался за решеткой. Либо уезжать из России и работать за границей — писать, говорить, показывать. Уверен, что многие согласны с таким вариантом. Для некоторых это даже может быть привлекательным: жизнь в цивилизованной стране, занятие любимым делом без страха утреннего стука в дверь, когда приходят с обысками.
Однако работа за границей имеет два важных недостатка, которые рано или поздно дадут о себе знать. К голосам из-за бугра у нас принято относиться с недоверием. Свои могут упрекнуть в малодушии, а чужие будут воспринимать как агента противника, вещающего из вражеского гнезда. Но главное, сложно работать на аудиторию родной страны, если ты не живешь в ней! Если ты не проходишь через тот же опыт, который переживает твоя публика. Не видишь, как дорожает морковь, как растут тарифы, как все вокруг ходят без масок, пока смертность бьет рекорды. Можно полагаться на чужие рассказы и свои воспоминания, но они с каждым днем устаревают.
У нас и Путин выглядит отсталым человеком именно потому, что не живет реальной жизнью уже четверть века. Журналист не может позволить себе этого. Но современный честный российский журналист вскоре не сможет заниматься своей профессией, оставаясь здесь. Нас ждут времена, когда полноценная работа на родине станет невозможной, а в качестве альтернативы останется суррогатная работа за границей. Пострадает ли от этого журналистика — вопрос риторический. Но еще очевиднее, что от этого пострадают люди, которые останутся без адекватной картины мира, которую обязана создавать независимая пресса. Telegram Ореха продолжает работать из России.