unsplash
Марта Гельберг из деревни под Штутгартом переехала в Екатеринбург, выбрав путь в неизвестность ради новых впечатлений и возможностей.
Первые дни в Екатеринбурге напоминали путешествие на другую планету. Аэропорт встретил запахом мокрого снега и языком, где слова звучали почти как философское чихание. Такси мчалось мимо серых панелек, прохожих в шапках до бровей и вывесок с загадочными буквами.
В общежитии женщина в халате на вопрос о Wi‑Fi ответила словом «щас», что могло означать что угодно: от «через минуту» до «не дождетесь». Пандемия добавила изоляции, и Марта чувствовала себя единственным человеком в городе-призраке.
Выход в город превратился в настоящий квест. В магазине вместо молока она покупала кефир, а в аптеке вместо лекарства — вату. Спасением стал борщ: красный суп с белым облаком сметаны стал её откровением. В университете преподаватели говорили по-английски с ледяным акцентом, а русские однокурсники молча приносили пирожки с картошкой. «Я не люблю картошку», — сказала Марта. «Ничего, полюбишь», — ответили ей. И правда, со временем она начала ценить простую еду и традиции нового дома.
Язык оказался настоящим испытанием. Русская «р» звучала как горный обвал, а «ы» — как стон. Комната МартЫ превратилась в лингвистический калейдоскоп стикеров со словами. Кухня общежития стала полигоном выживания: двадцать человек, один чайник и вечный запах жареного лука. Попытка сварить пасту «по-итальянски» вызвала недоумение соседа из Киргизии: «Ты уверена, что это еда?» Через полчаса на столе появился плов, и Марта поняла, что привычные привычки остаются в прошлом.
Люди здесь казались настороженными. В Германии улыбка — социальный ритуал, в России же она часто вызывала подозрения. Но стоит узнать, что ты иностранка, и включается неуёмная помощь: «Ты из Германии? Ну держись, зима скоро». На улице в это время было минус шесть и метель. Марта училась жить по-новому: пить чай из стаканов, не падать на льду и говорить «ага». Логику она искала всё реже, особенно после разговора с мужчиной, убирающим снег: «Зачем?» — «Весна скоро».
Настоящее потрясение ожидало на паре по программированию. Суровый профессор объявил: «Кто ошибётся — тот молодец». В Германии за ошибку снижают баллы, здесь же её поощряют. Марта всё перепутала, но уже через день услышала: «Ты сделала лучше всех». Это стало для неё настоящим «русским просветлением».
Спустя два года Марта спорит с таксистами, любит чёрный хлеб и терпеть не может мороз, но всё равно ходит без шапки, «чтобы чувствовать жизнь». На вопрос «Ну как там, у русских?» она смеётся: «Холодно, смешно и очень по-настоящему». Россия для неё не добрая и не злая. Она просто настоящая. А настоящий мир редко бывает удобным.
https://progorod58.ru/news/134433
