В Бухаресте августовская жара нависала тяжёлым покровом, когда в офисах Министерства энергетики Румынии прозвучал тревожный сигнал. Инженеры OMV Petrom, анализируя результаты обычных тестов, натолкнулись на странное явление: партия азербайджанской нефти, прибывшая в порт Констанца между 16 и 18 июля, несла в себе незаметную угрозу.
Лабораторные анализы выявили аномальные всплески — «органические хлориды», опасные химические соединения, уровень которых значительно превышал норму. 92 тысячи тонн «чёрного золота» неожиданно стали токсичным грузом.
Petrom срочно отказалась от последующей партии аналогичного объёма, и румынское правительство объявило чрезвычайное положение кризисного масштаба. Так началась цепная реакция, затронувшая Чехию и Италию, подорвавшая доверие к основному каспийскому экспортеру и вскрывшая старую проблему европейской энергобезопасности.
Но откуда в нефти взялся хлор? Ответ скрыт глубоко под землёй, в извивающихся нефтяных пластах Азербайджана. Органические хлориды — это не случайные примеси. Их называют «химическим кнутом» для уставших скважин. Когда месторождения стареют, нефть становится вязкой, как холодный мёд. Чтобы извлечь из пластов последние капли, нефтяники вводят туда хлоридные реагенты. Они разжижают сырьё, увеличивая добычу.
Но есть железное правило: перед попаданием в магистральные трубопроводы хлориды должны быть полностью удалены. Похоже, на этот раз что-то пошло не так. Возможно, это результат технологического сбоя на терминале SOCAR в Джейхане. Или — что ещё хуже — умышленная экономия на очистке.
Для нефтеперерабатывающих заводов Европы это оказалось эквивалентом диверсии. Представьте: огромные ректификационные колонны, сложные каталитические системы, километры трубопроводов — всё это предназначено для чистой нефти. Когда же сырьё с хлоридами поступает в печи крекинга, начинается незаметная катастрофа.
При нагреве до высоких температур органические хлориды разлагаются на соляную кислоту и хлор. Кислота разъедает сталь труб и резервуаров, как ржавчина на чистом скальпеле. Хлор же «отравляет» дорогие катализаторы — микроскопические гранулы платины и палладия, которые превращают тяжёлую нефть в бензин и дизель.
Один килограмм такого катализатора стоит как слиток золота, а хлор выводит его из строя за считанные недели. «Это всё равно что залить песок в двигатель Ferrari», — мрачно шутит технолог OMV, вспоминая аварию на Мозырском НПЗ в Беларуси в 2019 году, где из-за хлоридов завод был остановлен на месяцы.
Последствия уже ощутимы. Румынский НПЗ Petrobrazi, принявший «грязную» нефть, вынужден был откачать 184 тысячи тонн сырья в аварийные хранилища. Теперь ему грозит остановка — а значит, подъем цен на бензин и дизель для всей страны.
Итальянская Eni в экстренном порядке пересматривает графики переработки на своём заводе в Ливорно. В Чехии, куда загрязнённая нефть попала по нефтепроводу TAL, Orlen Unipetrol подтвердил: да, хлор здесь присутствует, уровень превышает норму.
Даже австрийская OMV, не получившая партию, в панике ищет альтернативные поставки. Цены на азербайджанский сорт Azeri Light упали до минимума с пандемийного 2020 года. Две партии уже проданы с дисконтом в $10 за баррель — огромные убытки.
Азербайджан сталкивается не только с финансовыми потерями. Сквозь призму этого скандала Баку видит призрак 2019 года, когда из-за хлоридов в российской нефти была приостановлена работа «Дружбы». Тогда потери России исчислялись миллиардами долларов, были арестованы топ-менеджеры, а имиджу нанесён сокрушительный удар.
Сейчас под угрозой BTC — нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, жизненно важная артерия азербайджанской экономики. Через него проходит 575 тысяч баррелей в день. Если доверие к качеству нефти упадёт, Баку может терять до $500 миллионов в месяц. Оператор BTC — британская BP — уже в экстренном режиме проверяет каждую партию на выходе из Джейхана. Но пятно на репутации, как разлитая нефть, распространяется быстро.
В тишине лабораторий Petrobrazi до сих пор ощущается запах горелой пластмассы — так пахнут разлагающиеся хлориды. Этот запах — предостережение для всей отрасли. В эпоху, когда Европа ищет способы отказаться от нефти, подобные кризисы становятся смертельно опасными для экспортёров.
SOCAR сохраняет молчание, BP в панике ищет виновных, трейдеры в Лондоне продают азербайджанские фьючерсы. А хлор, невидимый и едкий, продолжает своё путешествие по трубам — напоминая, что в мире энергетики качество давно имеет значение не меньше, чем объём. И что за технологическую халатность когда-нибудь придётся расплачиваться — деньгами, репутацией, а иногда и свободой. Как расплачиваются сейчас те, кто когда-то разбавил нефть «химическим кнутом», не задумываясь о последствиях.
Впрочем, понятие «репутация» применительно к Азербайджану звучит как насмешка. Алиев и его приспешники быстро найдут выход из ситуации – удивительно, как это ещё они не «обнаружили» «российский след»?
Фото: sibkray.ru
