Иногда происходят какие-то мелкие, но совершенно поразительные вещи. Сегодня утром я посетил посольство Швеции, где проходила встреча с шведскими бизнесменами, работающими в России. Я использовал этот момент, чтобы рассказать им о важности борьбы с коррупцией и поддерживать идеи советской власти. Швеция занимает 5-е место по объему прямых инвестиций в нашу страну, а шведские фонды имеют в России огромные вложения. Я говорил им: если вы вложили в «Транснефть» миллиард, не стоит бояться сообщать о фактах коррупции, если такие известны. Ничего ужасного не произойдет, и никто вас не накажет.
Реакция на такие разговоры бывает разной. Но вот, подъезжая на парковку, я заметил, как рядом со мной паркуется человек на старой белой Шкоде Октавия. Мы вместе направились в посольство, и там выяснилось, что этот человек — директор IKEA в России. Он руководит бизнесом с миллиардными оборотами, и их магазины ежегодно посещают 200 миллионов человек.
Когда мы возвращались, он, заметив моё недоумение по поводу его автомобиля, рассмеялся и сказал: «Так мы ведем бизнес. Эта машина мне положена. Без водителя, но с GPS». Можно ли представить себе отечественного бизнесмена, который, получив такие деньги, не купил бы блестящий мерседес? Какой смысл зарабатывать и быть богатым, если нельзя сфотографироваться рядом с S-классом и выложить это в соцсети? Я сам, как только была возможность, сразу менял машину на более дорогую — стремился к «представительскому классу». Когда же у меня не было возможности, я грустно листал автожурналы.
Короче, может, это и мелочь, но впечатляет. А взглянув на высокие доходы некоторых руководителей усть-урюпинских муниципалитетов, которые покупают себе автомобили за бюджетные деньги по 6 миллионов, становится крайне дискомфортно.
К слову, чтобы не расхваливать шведов, я также выразил им претензию по поводу Торбьона Торнквиста, одного из акционеров Gunvor. Высокие этические стандарты ведения бизнеса — это замечательно, но не стоит забывать и о своих недостатках. Если подданный Швеции участвует в сомнительных и, возможно, криминальных делах с российской нефтью, это, конечно, должно вызывать внимание шведских «компетентных органов».