Уважаемый Алексей Алексеевич,
Благодарю вас за ответ на один из моих вопросов о результатах электронного голосования. Это был лишь один из множества вопросов, которые я задал. Вы утверждаете, что власть получила 15 мест из 15 в Госдуме, несмотря на то, что на выборах в Мосгордуму ей удалось завоевать только 25 из 45 мест, даже с учетом фальсификаций, благодаря более успешной мобилизации своего электората. При этом по всем опросам рейтинги партии власти значительно снизились с тех пор. Гипотеза, которую вы выдвинули, не находит подтверждения ни в заметной агитации, ни в общественных опросах.
1. График ниже показывает запросы в Google за сентябрь по ключевым словам: «Умное голосование», «Единая Россия», «электронное голосование», «ДЭГ» (данные по России). Мы видим, что общее количество запросов по трём последним словам ниже, чем количество запросов по «умному голосованию». Это указывает на то, что, по крайней мере, в интернете оппозиция более активно агитировала своих сторонников прийти на выборы, чем власти.
2. Одно из часто встречающихся возражений на первый аргумент – это утверждение, что власть агитировала не словами, а действиями, принуждая бюджетников. Само принуждение людей к голосованию – это странный аргумент в пользу результатов ДЭГ. Это тоже фальсификация, принуждение голосовать определенным образом. Вам может не нравиться эта формулировка, но именно власть, а не оппозиция, заставляет бюджетников участвовать в голосовании, увольняя тех, кто замечен в связях с Навальным. Ваше недовольство термином «бюджетник» должно быть адресовано властям, которые удерживают их в положении зависимых, а не оппозиции, констатирующей этот факт. Если говорить о добровольном участии, мы должны увидеть агитацию за «Единую Россию», прежде всего в интернете, ведь ДЭГ – это про голосование онлайн. Однако, даже если учесть аргумент о принуждении бюджетников, возникает вопрос: в 2020 году они также не были принуждены? Тем не менее, на онлайн-голосовании за поправки в Конституцию проголосовало 62.3%, а оффлайн – 66.9%, то есть среди онлайн-аудитории было на 7% меньше тех, кто поддерживал власть, чем среди оффлайн-участников. В этом году аудитория ДЭГ проголосовала гораздо более провластно. Данными по 198 округу показано, что оффлайн за ЕР проголосовало 24.95%, в онлайн – 42.6%. У меня нет детальных данных по остальным округам, но агрегированная статистика говорит о явной тенденции. В прошлом году, когда власти привлекли первый миллион, они в среднем проголосовали на 7% менее провластно, а в 2021 г., когда привлекли еще один миллион, они проголосовали почти в два раза более провластно. Что же произошло, что второй миллион оказался настолько более провластным, чем первый, что не только переголосовал его, но и кардинально изменил результат в другую сторону?
3. Если существует отличие второго миллиона от первого, то, скорее всего, оно должно быть в обратную сторону. Если допустить, что участники ДЭГ – это сторонники власти, пришедшие по зову власти, то сначала должны были присоединиться более лояльные сторонники, а затем менее. Так происходит с любым продуктом, в том числе и политическим. Например, если Навальный начинает продвигать «Умное голосование», то сначала это принимает ядро его самых лояльных сторонников, а затем распространяется на более широкий круг протестного электората. Ваша интерпретация агитационной кампании «Умного голосования» также несколько некорректна. Организаторы УмГ, в частности Волков, призывали всех своих сторонников голосовать. Если у кого-то не получается голосовать оффлайн, они предлагали голосовать электронно. Из семи моих знакомых москвичей, которых я опросил, все семеро голосовали электронно. Ранее они вообще не голосовали, так как прописаны не там, где фактически живут. Вы сами упомянули, что Гуриев и Алексашенко собирались голосовать электронно. Конечно, ни мои, ни ваши знакомые не являются репрезентативной выборкой, даже среди сторонников УмГ, однако если эти небольшие выборки не подтверждают высказанную вами гипотезу о том, что сторонники УмГ не голосовали онлайн, это скорее указывает на то, что те, кто не мог голосовать оффлайн, голосовали онлайн. Среди сторонников Навального много молодежи, которым по естественным причинам неудобно голосовать по месту прописки, так как они живут не там.
4. Опросы общественного мнения также не подтверждают вашу гипотезу. Опросы, включая данные ВЦИОМ, учитывают тех, кто собирается голосовать. Всё лето среди избирателей рейтинг «Единой России» колебался около 30%, при этом он значительно упал за последние два года. Подчеркну, что рейтинг упал именно среди тех, кто собирался голосовать. Исторически рейтинг «Единой России» в Москве ниже, чем в стране в целом. В мае 2021 года он составил 15%, а в 2019-2020 гг. – 25%. Нет никаких опросов, показывающих, что власти удалось мобилизовать своих избирателей и повысить рейтинг среди тех, кто собирается голосовать, по сравнению с 2019 годом.
5. Наконец, ваше сравнение 1.5 миллионов голосов, полученных Собяниным в 2018 году, и «Единой Россией», которая получила 1.4 миллиона голосов, также некорректно. Во-первых, Собянин шел как самовыдвиженец, а не от «Единой России», понимая, что ассоциация с этой партией может негативно сказаться на его результатах. Во-вторых, как показано выше, рейтинг «Единой России» за этот период значительно упал. Если опираться на голоса Собянина в 2018 году, то их нужно сначала скорректировать вниз из-за ассоциации с «Единой Россией», а затем еще значительно уменьшить с учетом падения рейтинга.
Подводя итог, ваша гипотеза не подтверждается ни очевидной агитацией, ни анализом динамики голосовавших в ДЭГ в 2021 и 2020 годах, ни опросами общественного мнения, включая данные ВЦИОМ, который сложно заподозрить в занижении рейтингов партии власти. Скорее, все имеющиеся данные указывают на неверность вашей гипотезы.
У меня есть еще ряд вопросов по ДЭГ, которые Александр Плющев не успел задать (список в треде). Я понимаю, что у вас, скорее всего, нет возможности писать подробные ответы, поэтому предлагаю обсудить их лично, избегая посредников, например, в эфире вашей радиостанции. Тема ДЭГ очень важна, и у меня, как и у многих других, есть много вопросов и сомнений, на которые хотелось бы получить ответы.