Только что в программе «Круг света» на радио Познер высказал мнение о состоянии прессы. Он отметил, что в 1996 году, когда выбирали Ельцина на второй срок, журналисты стали агитаторами, что, по его словам, привело к потере лицом журналистики. Это обобщение можно было бы назвать типичным и, к сожалению, неточным. Обобщения бывают разными, и порой напоминают старую пословицу: «Все бабы — …». Я всегда горячо возражал: не все! В своем выступлении Познер повторил мысли, которые я изложил в статье «Сумерки свободы», опубликованной 17 июня 1996 года в «Новой газете». Но к сегодняшнему моменту прошло 18 лет, и важно помнить, что не вся пресса тогда потеряла лицо. Жаль, что Сорокина не вступила в дискуссию с Познером; возможно, она не захотела, а может, просто не подумала. Жить в мире, где все считаются одинаковыми, проще. Но факт остается фактом: «Новая газета» не участвовала в массовой агитации.
Зато сейчас становится ясно: у медиа-корпораций, а тем более у самой профессии нет единого лица. Есть лишь люди, и каждый из них несет ответственность за свое лицо.
Читая заметку почти 20-летней давности и невольно сравнивая ее с сегодняшним днем, не стоит удивляться, если вам встретятся знакомые имена. Старые газеты — это летопись, более честного учебника истории не существует.
Новая газета, 17.06.1996 г.
СУМЕРКИ СВОБОДЫ. Как демократическая пресса потеряла лицо.
Завтра выборы Президента России. Ничего изменить уже нельзя. Исход известен — президентом останется Ельцин. Поскольку исход предопределен, эти заметки не призваны быть агитацией или контрагитацией. Это больше похоже на записи в дневнике, чем на публицистику. Следует зафиксировать «текущий момент», чтобы потом ответить на упреки: «Я же говорил!» — без иронии: «Кому?» Когда данный номер уйдет в печать, все бюллетени уже будут в урнах, и бессонный Рябов начнет неуклонно считать результаты народного волеизъявления, изображая объективность и честность.
Чувство предрешенности возникло в тот момент, когда Ельцин огласил имена своих штабных: Черномырдин, Сосковец, Барсуков, Малашенко. Премьер и вице-премьеры должны бы заниматься государственными делами, а не выборами кандидата. Если в штаб кандидата входит шеф тайной полиции, это означает, что остальные кандидаты являются диссидентами или врагами народа. А включение в штаб Ельцина СМИ, для которых президент назначил директоров, свидетельствует о тотальном промывании мозгов населения для «правильного выбора». Я попытался написать об этом, но заметка не была принята, ссылаясь на «несоответствие линии редакции». Я и не предполагал, что вновь не соответствую редакционной линии.
Прошло десять лет с начала гласности, и ситуация изменилась. В 1987-м с каждым днем становилось все больше свобод, а в 1996-м — все меньше. После полного удушья даже маленький глоток свободы вызывал счастье. Теперь, после полной свободы, даже малый запрет воспринимается как удавка. Вспоминаешь известные названия: «Окаянные дни», «Несвоевременные мысли» и лучше понимаешь Бунина, Цветаеву, Набокова. В школьном учебнике их упоминали с осуждением: «Имярек не принял Октябрьскую революцию». Что же делать, если душа не принимает этого? Бессмысленно пытаться заставить всех пить рвотное.
Узнаю знакомый вопрос от редактора: «Почему не пишешь?» — «Пиши что угодно, только не трогай Ельцина». Но как говорить о Чеченской войне, не затрагивая главного инициатора? Как писать об экономике, когда она состоит из президентских многомиллиардных подарков? Как осуждать Зюганова за Сталина, когда нельзя критиковать Ельцина? Я ненавидел коммунистов, но такая логика «линии» — если не хочешь коммунистов, голосуй за Ельцина — мне не близка. Невероятно быстро демократические СМИ потеряли лицо. Если бы в январе 1996 года кто-то увидел июньские номера газет, он бы подумал, что это бред. Но, увы, это реальность. За три месяца мы догнали Северную Корею времен Ким Ир Сена.
Я не собирал ничего специально для этой заметки. Все, что попадалось на глаза, я фиксировал. 29 мая в «МК» одна статья хвалит операцию президента в Чечне, называя ее «безупречной». Каким образом Яндарбиев мог гарантировать безопасность Ельцина? Их вес несоизмерим. И как можно восхищаться президентом, который берет заложников, подобно гангстеру? В «Известиях» восхваляют Ельцина, забывая о реальности. Я раз десять перечитал фразы о «ритмике», «эпосе», «песенном герое». Это откровенный восторг, который трудно комментировать. Рядом с этим неописуемая истерия борьбы с внутренним врагом. Первая — 1937-й, вторая — 1949-1952-й, третья — сейчас. Статьи о Зюганове не отличаются от статей о врагах народа 30-х годов.