Какую же мерзость написали Попов и Лужков о Гайдаре. Давно пора восстанавливать объективную картину событий 1991-1992 годов и оценивать истинный вклад Егора Гайдара в развитие России. В информационном пространстве доминирует очернительная аналитика, и мало подлинных фактов, позволяющих оценить реалии того времени. Это создает благодатную почву для клеветнических статей, подобных опусам Попова и Лужкова.
Давайте пройдемся по фактам. Например, о пресловутой либерализации цен. Многие удивляются, но форсированная либерализация цен была первым пунктом, озвученным Ельциным 28 октября 1991 года на V Съезде народных депутатов РСФСР. Этот принцип радикальной экономической реформы был одобрен Съездом 876 голосами «за» при 16 голосах «против». Об альтернативных предложениях даже не шла речь, и всё это произошло более чем за неделю до назначения Гайдара в правительство 6 ноября того же года.
Либерализация цен на тот момент была консенсусом всех политических сил. Почему депутаты, включая коммунистов, практически единогласно проголосовали за либерализацию? Потому что это было единственным выходом из «ножниц» между оптовыми и розничными ценами. Союзные власти повышали оптовые цены, но сдерживали розничные. С 1 января 1991 года указом Горбачева оптовые цены были увеличены более чем на 50%, в то время как розничные оставались фиксированными. Это вызывало дефицит бюджета и наращивало дефицит, который в 1991 году составил 32% ВВП России.
Дефицит бюджета покрывался через кредитование Госбанка, что привело к бесконтрольному росту денежной эмиссии и гиперинфляции. В 1991 году цены выросли на 150%, а покупательская способность сбережений упала на 60%. Основная часть потерь вкладчиков пришлась на 1991 год, и ответственность за это пытаются целиком возложить на правительство Гайдара. Однако в начале 1992 года Сбербанк уже был на грани банкротства, что подтверждает отсутствие контроля над денежным обращением.
Либерализация розничных цен была предопределена — с Гайдаром или без, как бы это ни обсуждали сегодня. Постепенное увеличение цен обернулось бы еще большим сокращением денежной массы и гиперинфляцией. Григорий Явлинский предсказал это еще за год до либерализации цен, отмечая, что «нельзя больше обещать людям стабильности» и «вход в рынок будет не через стабилизацию, а через усиливающуюся инфляцию». Он оказался прав.
Говорят, что при приходе Гайдара были альтернативы. Да, действительно, были. Например, в постановлении Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР от 31.08.1991 года предлагалось ввести натуральную продразверстку и экспроприацию зерна у собственников. Это было бы серьезным шагом к гражданской войне, что показало бы, чем могли бы закончиться идеи Силаева и Лужкова.
Правительство Гайдара, всего за полтора месяца, восстановило налогово-бюджетную систему, которая фактически рухнула. Оно ввело новый налог на оборот, который зависел от разницы между оптовыми и розничными ценами. Первые шаги к созданию новой налоговой системы были сделаны в кратчайшие сроки, что спасло бюджет страны и предотвратило коллапс.
Сегодня Гайдара критикуют за мягкую бюджетную политику и за высокий НДС в 28%, который был введен с января 1992 года. Однако можно понять его решение не сокращать радикально бюджетные расходы, сохраняя важные статьи бюджета. Он сумел построить основы нового государства в условиях, когда союзные структуры рухнули.
Что же касается Попова и Лужкова, то их истории не столь блестящи. Попов ушел с поста мэра Москвы через год после избрания, и многие избиратели, как я, были преданы. Теперь он пишет книги, восхваляющие генерала Власова, предлагал передать российское ядерное оружие под международный контроль. Как он может упрекать Гайдара в «отсутствии державного мышления»?
Лужков же проявил себя в приватизации, которая, как оказалось, досталась его жене. Кажется, что на фоне успехов Гайдара их критика выглядит неуместной. Например, в их статье содержится утверждение, что Гайдар якобы «усмехался» на совещании, когда шла речь о «голодных смертях». Однако официальная статистика говорит о другом…