Вчера я безусловно поздравил с присуждением Нобелевской премии Дмитрия Муратова и весь коллектив «Новой газеты». Лично знаю Дмитрия как хорошего человека, который старается помогать политическим заключенным (иногда это действительно получается). Мне известны риски, которые несет он и его журналисты, выполняя свою работу. Кроме того, мне нравятся их расследования, выходящие уже не одно десятилетие. Бывают факапы (кто из нас без греха), но никогда не встречается изготовленных на компьютере картинок, выдаваемых за документальный материал. Это для меня очень важно, поэтому я искренне рад.
Однако, как и любое значимое событие, присуждение Нобелевской премии выявило ряд интересных аспектов, которыми я хотел бы поделиться. Прежде всего, о «хейтерах». Не отношу к ним людей, которые считают, что премия должна была достаться Навальному, Тихановской, ВОЗ, «Репортерам без границ» или Грете, и другим замечательным представителям общества и политики. У каждого есть право на свое мнение, и жюри премии не исключение.
Речь сейчас о другом. Я категорически не согласен с трактовкой привластных пропагандистов, которые утверждают, что существует конфликт или раскол в среде демократической оппозиции. Я никогда не относил людей, полагающих, что только их мнение является абсолютным, к либералам или демократам. Нельзя называть имеющих другое мнение «подстилками» или использовать другие оскорбительные слова. «Кто не с нами, тот против нас» — это не либерализм и не демократия, это большевизм.
Могут ли «большевики» быть ситуативными союзниками демократов? Да, могут! Но смогут ли они, придя к власти, построить демократическое общество? Нет! Является ли конфликт по поводу «безальтернативности» между большевиками и демократами расколом? Конечно, нет! Мы вместе на пути к слому режима, но видение будущего у нас разное, и мы это прекрасно понимаем.
Второй аспект, связанный с первым. Решение Нобелевского комитета, вне зависимости от его намерений, стало символом. Возможно, это знак готовности «коллективного запада» строить отношения с режимом «умеренного чекизма». Понятно, почему радуется «коллективный Песков». Но зря — путинский режим таким уже не является и, полагаю, не станет. Обратной дороги после Томска и Солсбери нет. Для «коллективного запада» поиск компромисса внутри России предпочтительнее нового большевистского переворота. А переворот в России в условиях радикального противостояния может стать или военным, или фашистским, или большевистским.
Как ни странно, российские либералы и демократы должны бы тоже предпочитать именно такой путь, поскольку радикальное противостояние может привести к смене режима, но в наших реалиях это не лучший способ к тому, чтобы следующий режим стал демократичнее. Я остаюсь при своем мнении, что развилку к мирному разрешению конфликта с властью мы, скорее всего, проскочили, и временный союз с «большевиками» для смены режима неизбежен. Поэтому моя задача не в помощи в «строительстве баррикад» (хотя иногда руки просто чешутся и опыт есть), а в образовании и просвещении. Чтобы «после баррикад» сограждане сделали осознанный выбор, а не надели себе на шею нового «вождя». Здесь я с Дмитрием Муратовым, думаю, на одной стороне. Присоединяйтесь, кто еще не определился. Работы много…))