WikipediaЧто стало с агентами ГРУ, которые побывали в Хиросиме через 10 дней после бомбардировки
Иосиф Сталин давно знал о разработке атомной бомбы американцами. Во время Потсдамской конференции, после успешного ядерного испытания в Аламогордо, президент США Гарри Трумэн сообщил своему советскому коллеге о наличии «нового оружия необычайной разрушительной силы» в Америке. По воспоминаниям Трумэна, Сталин, по всей видимости, обрадовался и сразу же предложил использовать это оружие против японцев. Другие свидетели запомнили лишь, что Сталин молча кивнул Трумэну.
Похоже, у советского лидера не было причин возражать против бомбардировок японских городов 6 и 9 августа 1945 года. Соединённые Штаты всё ещё считались союзником, тогда как императорская Япония являлась противником СССР (в день атаки на Нагасаки началась советско-японская война). Первые комментарии Сталина после бомбардировки были сдержанными и деловыми. В разговоре с послом США в СССР Авереллом Гарриманом «отец народов» заявил, что разрушение Хиросимы может стать для японцев причиной смены правительства и последующей капитуляции. Он также продемонстрировал свою осведомлённость о ядерных проектах Германии и Великобритании.
На самом деле сброс атомных бомб на Японию привёл советскую «верхушку» в состояние беспокойства, свидетельницей чего стала Светлана Аллилуева, посетившая дачу Сталина 7 августа 1945 года.
Советские власти понимали, что бомбардировка Хиросимы – это не только удар по японцам, но и «акт устрашения» для России. В президенте США Гарри Трумэне усматривался непримиримый противник коммунизма (в отличие от его предшественника Франклина Рузвельта). Поэтому Сталин хотел получить как можно больше информации о последствиях применения ядерного оружия, и источники должны были быть максимально надёжными. В первую очередь следовало выяснить, действительно ли мощность взрыва равнялась «20 килотоннам тринитротолуола», как утверждал Трумэн.
Для обеспечения Кремля достоверной информацией в Хиросиму и Нагасаки были направлены разведчики ГРУ – Михаил Иванов и Герман Сергеев. Официально они находились в Японии как сотрудники советской дипломатической миссии. По словам полковника Александра Столярова, информация о Сергееве не сохранилась, даже его фамилия, вероятно, была вымышленной. Известно, что Иванов воевал добровольцем в Гражданской войне в Испании, а в 1941 году отправился в Японию – формально как секретарь консульского отдела. На самом деле именно Иванов обеспечивал связь с местной резидентурой, включая легендарного Рихарда Зорге.
Полученная телеграмма из Москвы предписывала разведчикам собрать данные о последствиях бомбардировок и определить глубину образовавшихся воронок. Агенты ГРУ прибыли в Хиросиму 16 августа, а перед возвращением в Токио посетили также Нагасаки. Путь оказался непростым – японцы, разгневанные на всех белых, забрасывали советских «дипломатов» камнями. Однако это не шло ни в какое сравнение с тем, что разведчики увидели на месте ядерной атаки. Прежде всего, их поразило отсутствие воронки – это подтверждало, что американцы использовали бомбу принципиально нового типа. Описывая свои впечатления от Хиросимы, Иванов сравнивал последствия взрыва с действиями гигантского существа. На камнях Иванов и Сергеев заметили силуэты погибших людей – так называемые «тени Хиросимы». В самом центре, среди вывернутых рельсов, засыпанных пеплом обломков и обожжённых тел, советские разведчики собирали необходимые им образцы. Один их вид говорил о страшной разрушительной мощи ядерного оружия.
«Страшно вспоминать, но мы взяли с собой наполовину обугленную голову с плечом и рукой», – делился Иванов.
Уже через три дня Иванов отправил в Москву чемодан с образцами радиоактивного грунта, камнями и останками погибших. К своему отчёту он прикрепил переводы статей японских газет о ситуации в разрушенных городах. Когда Иванов лично рассказал о своих впечатлениях Сталину и Берии, потрясённый «лубянский маршал» не поверил его докладу и назвал сотрудника ГРУ «паникёром».
Тем не менее, Сталин осознал необходимость активизации собственного ядерного проекта. 20 августа ГКО учредил Первое главное управление при СНК СССР для руководства атомным проектом под руководством Бориса Ванникова. Одновременно был создан Специальный комитет для координации «всех работ по использованию внутриатомной энергии урана», возглавленный Лаврентием Берией.
В то же время, разведчики, посетившие места бомбардировок без средств защиты, заболели лучевой болезнью. Герман Сергеев вскоре умер. Иванову же удалось выжить. Хотя врачи перелили разведчику восемь литров крови, он был уверен, что от худших последствий радиации его спасла бутылка японского виски Suntory, выпитая в Хиросиме. С тех пор среди советских военнослужащих, подвергавшихся радиоактивному облучению, распространилось мнение о защитном действии алкоголя. Моряки атомных подводных лодок, употреблявшие по 200 грамм сухого вина, назвали это в честь разведчика «стаканом Иванова». Оправившись от болезни, Михаил Иванов дожил до 2013 года. Генерал-майор ГРУ скончался в возрасте 101 года.
Источник: russian7.ru
