Самое крупное несчастье в истории советского покорения космоса произошло 30-го июня семьдесят первого года. Погибли три человека, весь экипаж космического корабля «Союз-11». Особенно обидно за то обстоятельство, что он работал на первой в мире орбитальной космической станции и погиб после трехнедельного пребывания на ней и успешного завершения намеченной программы при возвращении на землю.
К началу семидесятых борьба за приоритеты в освоении космоса между СССР и США обострилась до предела. Советский Союз сумел переиграть американцев на старте, первым выведя человека на орбиту. Затем последовал первый выход человека в открытый космос, первая женщина-космонавт и рекорды по продолжительности полета.
Отыграться США сумели только через восемь лет, их астронавт Нил Армстронг стал первым человеком, прогулявшимся по Луне. После этого американцы сосредоточились на лунной программе (за три года «прилунились» еще шесть экипажей), а Советский Союз после потери приоритета полностью к ней охладел и переориентировался на другие космические программы. В частности, на орбитальные станции. И сумел опять вырваться вперед, космическая станция «Салют» оказалась на стационарной орбите в семьдесят первом, на два года раньше, чем это получилось у американцев.
Поставить на место США
Правда программу с самого начала преследовали неудачи. Станцию «Салют» хотели запустить аккурат к открытию XXIV съезда КПСС, но опоздали и на орбите она оказалась только через 10 дней после его закрытия. Через пять дней, 24-го апреля на корабле «Союз-10» к ней отправился первый экипаж, в составе Шаталова, Елисеева и Рукавишникова.
Экипажу в профессионализме не откажешь, в космос все уже слетали, но при стыковке возникла нештатная ситуация, из-за сбоя автоматики сработали корректирующие орбиту двигатели станции и выворотили стыковочный узел корабля, зажав направляющий штырь. Вся программа оказалась под угрозой, но после консультаций с земли удалось рассоединиться, не нанеся вред станции. Ни о какой стыковке и, тем более трехнедельном пребывании на орбите речи уже не шло, экипаж вернулся на землю.
Следующий экипаж во главе с Леоновым почти два месяца отрабатывал все различные варианты стыковки, второй осечки быть не должно. Однако за два дня до даты вылета, уже утвержденной на самом верху у бортинженера Кубасова врачи на предполетном осмотре обнаружили затемнение в легком, похожее на острый туберкулез. Лететь ему однозначно было нельзя.
Между руководителями программы разгорелся горячий спор. Зам главкома ВВС по космосу Каманин предлагал заменить заболевшего члена экипажа, конструктор станции Мишин настаивал на полной замене экипажа, так как тренировки шли тройками и замена одного человека могла привести к рассогласованности действий всей команды. Он, в результате спор и выиграл, было принято решение на «Союзе-11» отправить дублеров.
Экипаж Леонова возмутился. Мишин выслушал массу несправедливых упреков от Леонова и его бортинженера Колодина. Они тогда даже не могли подумать, что и ошибочный диагноз (впоследствии не подтвердился и Кубасов летал), и упорство Мишина по сути спасло их.
Дублирующий экипаж в составе Добровольского, Волкова и Пацаева стартовал на «Союзе-11» 6-го июня. Вопреки обычаям, им почему-то устроили довольно грандиозные проводы, с митингом и прочувствованными речами. Старт оказался благополучным. Стыковка тоже прошла в штатном режиме и экипаж перешел на станцию «Салют». На ней они в течении 23-х суток выполняли довольно сложную и весьма плотную программу различных опытов и экспериментов. Попутно стали абсолютными рекордсменами по продолжительности и дальности полета в космосе.
Полностью завершив программу законсервировали «Салют» и перешли на «Союз-11» для возвращения на землю. Впереди их ждал торжественный прием в Кремлевском дворце и звезды героев. Однако удостоены они ими были посмертно.
Что же пошло не так?
Беды совершенно ничего не предвещало. Отстыковались без проблем. Экипаж вышел на связь и сообщил, что никаких отклонений от регламента нет. В назначенное время сработали тормозные двигатели и аппарат начал входить в верхние слои атмосферы. Спустя десяток минут произошло отделение спускаемого аппарата от остальных отсеков. Однако ожидаемого доклада об успешном завершении процесса от экипажа не последовало.
Тем не менее, автоматика работала без сбоев. Спускаемый аппарат вошел в плотные слои атмосферы, на девяти километрах заработала система посадки, на семи, как и положено раскрылся основной парашют. Перед посадкой модуль уже сопровождали вертолеты поисковой службы.
Над землей отработали двигатели мягкой посадки и спускаемый аппарат плавно опустился на землю. Но экипаж молчал. В том, что произошло ЧП уже никто не сомневался, но оставалась надежда на не слишком тяжелые причины: полный отказ систем связи или потеря экипажем сознания. Тем более, что внешних повреждений на спускаемом аппарате не было.
Однако, когда спасатели из приземлившегося через пару минут рядом вертолета открыли люки они обнаружили весь экипаж но было уже поздно. Реанимационные мероприятия эффекта не дали. Позже научные сотрудники установили, что причина была в декомпрессии, то есть от резкого понижения давления.
А вот точную причину разгерметизации установить так и не удалось. Даже место утечки определили весьма приблизительно, один из уравнивающих давление клапанов, самопроизвольно полностью открывшийся на высоте около ста километров. Вероятно, космонавты заметить это успели, но закрыть этот вентиль уже не было ни сил, ни времени, на весь порядок действий у них была всего минута, может полторы. А чтобы его закрыть надо было встать из кресла.
Выжить они могли только если бы находились в скафандрах. Но скафандры с системами жизнеобеспечения очень громоздки, Три человека в них в отсек спускаемого аппарата просто не поместятся. В выборе между вместимостью и безопасностью решили пожертвовать безопасностью в надежде на безотказную работу систем, хотя и Мишин, и сам Королев были категорически против.
Перекрестились только когда грянул гром. Программа была заморожена практически на пару лет. Убрали лишнего члена экипажа, двух оставшихся одели в скафандры. Расположение органов управления перекомпоновали так, что они оказались под рукой у космонавта, даже особо тянуться не надо.
После этого корабли «Союз» стали весьма надежными и уверенно летали до наших дней без подобных происшествий.