Закон об иностранных агентах вступил в силу в ноябре 2012 года. Вспоминаю, как тогда, будучи сотрудницей журнала The New Times, общалась с руководителями правозащитных организаций, на которые был направлен этот закон. Мы обсуждали, стоит ли «надевать желтую звезду», то есть заявлять о получении иностранного финансирования. Сегодня, читая это интервью, понимаешь, что те времена были «вегетерианскими» по сравнению с нынешними реалиями. С годами в закон вносились всё новые изменения, и в итоге он стал тем, чем мы его знаем сегодня. Как пояснил представитель Минюста на заседании Совета по правам человека, практически каждый гражданин России, держащий в руках доллар или евро, рискует быть признанным иностранным агентом.
Десятки эффективных организаций, которые помогли тысячам российских граждан, а также множество журналистов и несколько самых известных в России и мире медиа были объявлены иностранными агентами. С 2012 года члены Совета по правам человека неоднократно обращались к Владимиру Путину с просьбой изменить или отменить этот закон. Президент, кивая головой и обещая разобраться, на самом деле лукавил: при его согласии в закон вносились поправки, чтобы использовать его против гражданского общества, когда стало очевидно, что это общество невозможно контролировать.
Сегодня ярлык «иностранный агент» стал знаком качества, хотя на самом деле это не так. Это больше похоже на бравуру или иронию. Необходимо бороться против этого ярлыка и самого закона. Закон должен быть отменён, и об этом следует говорить и требовать. Журналисты объявили о проведении митинга — это позитивный шаг. Но, к сожалению, этого недостаточно. Бороться против закона необходимо «всем миром». Каждый писатель, чья книга будет издана за границей, потенциальный иностранный агент. Каждый врач, принимающий участие в международной конференции, может быть объявлен иностранным агентом, так же как и любой артист, участвующий в кинофестивале. Система доносов делает эти мрачные реалии повседневностью.
Никакая лояльность к власти не защитит вас. Уверена, что закон об иноагентах стал мощным инструментом, который можно использовать против бизнес-конкурентов, а также в других сферах или против тех, кто стал объектом ненависти по тем или иным причинам. Это значительно проще, чем организовать уголовное дело против конкурента. Правоохранителям ведь нужно платить. А здесь достаточно просто написать донос. Достаточно указать на иностранное финансирование или гонорар за границей, и дело сделано.
Инстинкт самосохранения должен побудить людей из разных слоёв общества хотя бы возмутиться: вот журналистов объявляют иностранными агентами, телеканал, который мы рекламировали и на который нас приглашали, теперь тоже стал иностранным агентом, потому что освещал других иноагентов. Разве другие медиа — Первый Канал, RT, RTVI и многие другие — не делали того же?
Есть ещё одно личное воспоминание. Странно, но мою маму в 1982 году практически как иностранного агента осудили за то, что сборники христианского чтения, которые она составляла, были напечатаны в Германии. Это посчитали угрозой конституционному строю. Через десять лет маму реабилитировали, но она отбывала свой срок в тюрьме и ссылке. А телеканал, где работает её внук, на днях был признан иностранным агентом. В законе, кстати, предусмотрена уголовная ответственность. Неужели подобные параллели не пугают и не возмущают?
Хотя этот закон пока не применялся в уголовном порядке, гражданам, которые намерены жить, писать книги, снимать фильмы, лечить людей и обучать детей, следует требовать его отмены. Или мы просто сложим лапки и начнём изучать возможности отъезда, потому что здесь ничего хорошего не будет, как недавно в пространном посте сообщил Андрей Мовчан? Да, отъезд — это выход, но надеюсь, что это не единственный вариант.