Вчера вместе с Аней Каретниковой провели 8 часов в Матросской тишине. К концу визита меня охватило такое чувство тоски и безысходности, что я едва сдерживала раздражение. Пришлось несколько раз извиниться перед сотрудниками, поскольку это раздражение начало срываться на заключенных.
Судите сами: несколько камер, похожих на туберкулезную больницу, где больные арестанты находятся в антисанитарных первобытных условиях. Раздолбанный унитаз, вода, текущая из кранов, десятилетние неремонтированные стены — все это создает ужасающую атмосферу. Больные туберкулезом, к которым порой не приходят врачи по несколько дней, сидят в одной камере. Здесь находятся одновременно туберкулезники с открытой и закрытой формой заболевания.
В одной из маломестных камер на двоих находятся шесть человек — они уже четыре дня не могут ни стоять, ни сидеть, ни лежать. Места на всех просто нет. Камера площадью 8 квадратных метров, делим на шесть — получается чуть больше метра на человека!
Тем не менее, на днях в этом СИЗО прошла инспекторская проверка ФСИН России. Похоже, ни в туберкулезные камеры, ни в переполненные помещения никто из инспекторов не заходил. Хотя проверка признала, что во всех московских СИЗО не соблюдается норма площади в 4 квадратных метра на человека.
Жалобы заключенных неизменно остаются прежними в течение всех семи лет, что я посещаю эту тюрьму: нет врачей, нет лекарств, и заключенных не выводят к стоматологам. Не выдают справки о здоровье; на суды арестантов спускают на сборное отделение в 6 утра, а конвой приезжает только в 11. Пять часов они проводят в переполненных помещениях.
Голодовки по уголовным делам — прокуроры не приходят. Никому нет дела до голодающих, люди сходят с ума. Вакансии врачей по всем СИЗО Москвы составляют 88 единиц. В Матросской тишине нет главного врача — он уволился неделю назад. Ситуация в Матросской ухудшается.
Почему врачи увольняются? Из-за нереально низкой зарплаты и большой нагрузки с учетом тюремных реалий. У самых опытных представителей ОНК, которые могут посещать тюрьму по 8 часов несколько раз в неделю, заканчивается срок работы. Не хочется верить, что руководство СИЗО и отдельные сотрудники радуются их уходу. Без опытных правозащитников в тюрьме станет совсем плохо.
Пока новый состав ОНК войдет в курс дела, пройдет немало времени. Желающих попасть в московское ОНК много — конкурс: 70 человек на 40 мест.