«Мы молчали, как цуцыки, пока шла торговля всем, что только можно продать, включая наших детей. И отравленный дождь падает в гниющий залив, а мы все еще смотрим в экран, мы все еще ждем новостей», — говорил Борис Гребенщиков.
Традиционные основы жизни в России на самом деле пытаются разрушить. Однако это происходит не так, как пытаются представить официальные рупоры. Существуют и реальные основы, и, на чем-то мы все еще держимся. Семья была и остается той самой подлинной основой, которая не дает нам пропасть, раствориться, забыться.
Перечитайте «Белую гвардию» Булгакова. Она ведь вовсе не о белой гвардии Деникина или Колчака, которых в романе и нет. Это название смущает нарочитым несоответствием сюжету: воюют гетманские формирования и петлюровцы. А где же та самая, «чистая, белая, светлая «гвардия,» противостоящая хаосу», которая держит оборону, обогревает и спасает в доме Турбиных? Именно к этому дому пытаются добраться, сорвать легендарный абажур. Сейчас — патроны. Социальные. Чуть дальше будет и про танк со спецназом. Когда, кто, как и зачем?
1) Когда: «если по результатам обследования условий жизни, воспитания и развития несовершеннолетнего, проведенного органом опеки и попечительства… установлено, что родители или иные законные представители несовершеннолетнего, находящегося в социально опасном положении, создают своими действиями (бездействием) условия, препятствующие его нормальному воспитанию и развитию…»
Простите, но не я это писал. Сами формулировки не новы, почти не новы. Появилось нечто новенькое к понятию семьи, «находящейся в социально опасном положении.» Вчитайтесь: «условия, препятствующие его нормальному воспитанию и развитию». Это свежий вопрос — кто и когда решил, что есть норма? Какое воспитание или развитие считается нормальным? Если в церковь не водят, это нормально? Если учат уважать людей любой веры и расы, это нормально? Если отдают в балетную школу вместо школы прапорщиков? Вопросов много, и, тем не менее, почему закон должен оставлять для них простор? Когда нужно действительно защищать ребенка от семьи? Если его там бьют, вовлекают в преступления или приобщают к наркотикам… Список не так уж велик.
Социальный патронат рождает ассоциации с процедурами банкротства организаций. Он, по сути, предполагает такое же «внешнее управление» на определенный срок, как для разваливающегося бизнеса, с планом мероприятий. Но как можно это сделать для семьи? Семье сражаться гораздо сложнее, чем бизнесу. Тем более, что семья может состоять всего из двух человек — один из которых еще в школе, а второй пашет, чтобы «поднять» их обоих.
2) Кто: органы опеки и попечительства. Кто конкретно, какие люди и чем они принципиально лучше родителей? Это те слуги государевы. Есть закономерность: тем, кто не может наладить ничего у себя, почему-то очень хочется лезть к другим. Например, государство: не будучи в состоянии навести порядок хоть в чем-нибудь, оно теперь лезет в семью. Что сейчас должным образом работает? Медицина? Полиция? Армия? Ракеты, которые раньше нормально летали — и те стали падать регулярно. В какой-то момент авторы законопроекта, очевидно, поняли, что государственный подход доказал свою эффективность и деликатность, и пора его распространить на последнюю нишу независимой частной жизни — на дом и семью.
Но кто конкретно придет к нам для «внешнего управления»? Например, я сам сталкивался с этими органами в обычном споре родителей после развода о том, с кем будут жить дети. Эти органы встали на сторону отца и написали такой акт обследования маминых условий жизни, что он выглядел как вертеп. Когда мы с матерью пришли спросить, как это вышло, женщина-автор акта прямо сказала: «А вы готовы, что вашего сына вызовут в суд и будут там с пристрастием допрашивать о вашей жизни?» У мамы опустились руки, и она отказалась от суда. Наверняка есть и положительные примеры, но кому хочется испытывать удачу в такой ситуации?
3) Как: «мероприятия, направленные на обеспечение надлежащих условий жизни, воспитания и развития несовершеннолетнего в семье…» Все ясно: социально-педагогическая, медико-психологическая помощь. Потребности семьи — реальная вещь. У семьи много потребностей — жилье, уровень жизни… Раньше это было сложно, но теперь закон требует мероприятия «в соответствии с потребностями семьи». Почему же на ум приходит нечто совсем другое?
4) Зачем? Этот вопрос можно было бы оставить открытым. Но выскажу свое мнение. Для того чтобы иметь возможность разрушить семью. Вековая основа жизни может протечь между пальцев. Семью нередко сравнивают с атомами общества. Или, если атомы — это мы, то семьи — это молекулы, в которые эти атомы объединяются. Что будет, если их расщеплять? Вопрос не новый, и ответ также не оригинален — огромная разрушительная сила. Прежнего вещества уже не будет. И примеры известны, к сожалению, на Западе. Там нормально отдавать стариков в дома престарелых и рано отправлять детей в «люди». Можно спорить, подходит ли это для них, но кто не согласится, что у нас семья — это тепло, поддержка и личная крепость?
И вот какие примеры нам светят. В США могут отобрать ребенка у родителей, если они отказываются кормить его психотропами, прописанными психологом. Прекрасно разработан диагноз — СДВГ. Если ваш ребенок активен, это не значит, что он нормальный. В противном случае, его просто обязаны лечить риталином. И если родители отказываются, ребенка изымают и «лечат» принудительно.
Итак, про спецназ и танк. У вас есть три с половиной минуты посмотреть, как это работает? В начале четвертой минуты обратите внимание на надпись на доме, откуда забирают дочь — «juvenile justice». Это и есть ювенальная юстиция. Возвращаясь к вопросу — зачем лезть в семью, если нет оснований лишать родителей прав? Почему нам предлагают худшие образцы того, что есть на Западе? Может, для того, чтобы иметь возможность, как в этом коротком сюжете, отбирать ребенка с помощью танка и спецназа?
«Ты должен быть сильным, ты должен суметь сказать: «Руки прочь! Прочь от меня!» Ты должен быть сильным. Иначе зачем тебе быть?» — В. Цой