Накануне Нового года я хочу открыть дискуссию по вопросу, с которым, кажется, большинство моих сограждан согласилось: либерализм – плохая политика, либералы – плохие люди. Я – либерал по убеждениям, до этого много лет был коммунистом. За жизнь нельзя менять убеждения больше одного раза. Я их поменял в 70-х годах и останусь верен идеалам свободы.
Понимаю смысл слов Энгельса: «Свобода – осознанная необходимость», но в годы господства коммунизма я понял и то, что у этого высказывания есть второе дно: «Свобода – это делай, что тебе говорят». Теперь, когда либерализм, защищающий идеи свободы, со всех сторон подвергается нападкам, я хочу выступить в его защиту.
Обсудим всего два тезиса: первый – либерализм повинен в неудаче рыночных реформ; второй – либерализм – устаревшая теория, модная в начале XIX века, а сейчас увеличивается роль государства и ему принадлежит будущее в экономике и политике.
Начну с первого тезиса – о либерализме как виновнике рыночных реформ. Действительно, переход от государственно-бюрократического управления экономикой – это либеральная идея. Но разве она не диктовалась жизнью? Плановое хозяйство, по крайней мере в советском издании, потерпело крах. Страны со свободной рыночной экономикой доказали её преимущества. Уже поэтому, осуществив переход к рыночной экономике, либеральные реформы Гайдара открыли возможность реализовать эти преимущества в России. И они отчасти реализовали их.
Можно было больше? Это верно. Но вспомним, что с 2003 года российская политика перестала быть либеральной, она стала государственно-нефтяной. Государственная собственность и государственное регулирование наступают, хотя изначально ясно, что это сочетание не может быть эффективным. Или-или – надо выбирать, даже если вы хотите больше государства. Регулировать есть смысл то, что тебе не принадлежит.
Тем не менее, я не считаю, что либеральные реформы в России потерпели неудачу. Наоборот, задача перехода к рыночной экономике решена. Благодаря ей мы сегодня пользуемся относительным благосостоянием и можем рассчитывать на его повышение. Не благодаря стараниям правительства, а вопреки. Это несомненный успех либеральной политики 90-х годов, хотя он давался трудно и пришёл позже, чем ожидалось.
Теперь о втором тезисе – об устарелости либерализма. Действительно, до середины XIX века либерализм был доминирующей теорией в экономике и политике. Но затем развитие капитализма на основе крупной машинной индустрии породило тенденции к концентрации производства и капитала, к монополизации. Карл Маркс черпал пищу для коммунистических идей из этого источника. Поэтому у нас его последователи старались реализовать его идеи посредством индустриализации: больше больших заводов.
И, правда, по размерам индустриальных гигантов мы были на видном месте. Но вот, кроме тов. Зюганова, никто не сожалеет ныне о том, что кончилась эра индустриальных гигантов. Ныне самые прибыльные предприятия невелики по числу работников и стоимости активов, они получают доходы от способности генерировать инновации. Индустриальная эра закончилась в 1973 году, когда подскочили мировые цены на нефть. Начинается новая стадия развития – инновационная.
А для генерации инноваций не нужны гигантские заводы. Они могут быть маленькими. Но нужно много науки, образования и свободы. Ибо инновационная экономика требует свободных и креативных людей, привычных к конкуренции и верховенству права. Права, а не начальников!
Так где же здесь поражение либерализма?
