Недавно я ознакомился с данными Национального бюро статистики Китая. В конце 2011 года городское население этой страны впервые в истории превысило сельское. В городах теперь проживает 690 миллионов человек, что на 21 миллион больше, чем годом ранее. В сельской местности живет 656,5 миллиона человек – на 14,5 миллиона меньше, чем в конце 2010 года. В 1979 году доля сельского населения в Китае составляла 81%. Понадобилось 32 года, чтобы треть населения огромной страны переместилась в города. При этом доходы городского жителя втрое выше, чем у сельского.
По прогнозам, за следующие 20 лет в города переселится еще 300–400 миллионов человек. Тогда доля городского населения может вырасти до 75–80%. В России аналогичные процессы индустриализации происходили в период с 1921 по 1990 годы, и где-то в первой половине 60-х годов городское население превзошло сельское. К концу гражданской войны на селе проживало 80% населения, а перемещение трети населения заняло 40 лет, что стало гигантскими переменами для страны.
Сейчас подобные изменения происходят в Индии. Примерно в то же время, когда в Китае число горожан превысило количество сельских жителей, в России состоялись парламентские выборы. Большинство избирателей, на ¾ состоящие из горожан, выразили стремление жить в условиях демократии, предусматривающей сменяемость властей. Это произошло второй раз за последние 20 лет, хотя многие считали, что российский народ по своей ментальности склонен к подчинению и сакрализации власти. Как показали события, это утверждение далеко от истины.
Процессы, начатые выборами 4 декабря, играют исключительно важную роль для нашей страны и не только для нее. Нам предстоят интересные, но непростые времена. Важно, чтобы перемены носили мирный и конструктивный характер. Чтобы лучше понять, что происходит, стоит оглянуться назад и подумать о том, какую роль текущие события сыграют в судьбах нашей страны.
Подозреваю, что и в Китае через 15–20 лет произойдут аналогичные изменения. Тридцатилетний период индустриализации или двадцатилетний разрыв между рыночными реформами и новой волной демократизации – это «длинные волны». Пока они идут, кажется, что ничего изменить нельзя. Так казалось и в конце советского периода. Но потом волна заканчивается, и наступает время новых возможностей, выбора путей.
Казалось бы, это просто стечение обстоятельств, случайно меняющее ход вещей. Но на самом деле, видимо, существуют связи, логически определяющие динамику событий. Наше развитие в XX веке и до сегодняшнего дня выглядит следующим образом. Революция 1917 года была вызвана быстрыми социальными изменениями, нежеланием аристократии уступать позиции и ненужной войной для России. В идейном плане она отражала противостояние феодальной элиты и социалистических иллюзий, вызванных успехами индустриализации.
Эти успехи обещали победу плановой организации работы людей и машин над стихийным рынком и капитализмом. В то время, когда рыночная экономика исторически только начинала раскрывать свои потенции, Карл Маркс допустил серьёзную ошибку, восприняв трудности начала капитализма как признаки его конца.
Последователи Маркса в России, среди революционных радикалов, захватили власть и начали реализовывать его идеи в одной отдельно взятой, отсталой стране. Ценой колоссальных жертв была выстроена первая в мире модель догоняющего развития, из которой был изгнан рынок, а ставка делалась на централизованное планирование и мобилизационные методы.
Эта модель держалась на массовой пропаганде, подавлении инакомыслия и вездесущей репрессивной системе. Органических источников развития в ней не было. Она продемонстрировала определенные достижения, вызывавшие надежды и подражания в развивающихся странах, но с начала 60-х годов вступила в фазу нарастающего отставания и деградации, которая маскировалась открытием крупных нефтяных месторождений и ростом мировых цен на нефть.
Когда цены на нефть упали во второй половине 80-х, крах этой модели стал неизбежен. На смену ей должна была прийти система современной рыночной экономики и либеральной демократии, которая доказала свою эффективность в развитых странах Запада и Восточной Азии. Китай и Индия также начали путь либерализации экономики, хотя их политические системы развивались по разным путям.
В России ключевым моментом краха плановой экономики стал переход к рыночной экономике и демократии. Этот переход был связан с глубокой ломкой социально-экономических отношений и тяжёлым трансформационным кризисом. Период с 1990 по 1998 годы был временем, когда задачи рыночных реформ превалировали над демократическими переменами.
Экономическая свобода и слабость государства привели к резкому расслоению общества и росту недовольства населением. Тем не менее, важнейший итог этого этапа развития новой России состоит в возникновении рыночной экономики. Под влиянием рыночной динамики спроса и предложения сформировалась новая структура российской экономики, где конкурентоспособные звенья начали подниматься, а менее конкурентоспособные – приходить в упадок.
Криминализация, коррупция и социальный цинизм стали важными чертами этой фазы развития олигархического капитализма. В таких условиях возникает желание найти виноватых, но важно понимать, насколько эти явления были естественным следствием происходящих событий. Демократия в это время, напротив, хирела, демонстрируя свои теневые стороны, и всё более вызывала разочарование у тех, кто возлагал на неё надежды с времён перестройки.
С 1999 года началось восстановление экономики, опиравшееся поначалу на девальвацию рубля и активность бизнеса. С 2003 года быстро росли цены на нефть, что привело к восстановительному росту, в результате которого в 2008 году ВВП достиг 108% от уровня 1990 года. Доходы населения росли ещё быстрее, в основном за счёт роста конечного потребления.
В 2002-2003 годах олигархический капитализм сменился государственным: в конфликте между нефтяными компаниями и государством победило государство. Прежние злокачественные процессы не исчезли, частные «крыши» просто были заменены государственными. Теперь деловая активность поддерживалась ростом цен на нефть и дешёвыми кредитами. Такой нездоровый рост сопровождался свертыванием демократических институтов. В 2005 году был принят ряд законов о партиях и избирательных процессах, что создало условия для несменяемости определённой группы политической элиты.
Период процветания этой политико-экономической модели закончился с началом мирового кризиса 2008–2009 годов. Источники роста оказались исчерпаны, и ресурс поддержки населением правящего режима также подошел к концу. Итоги выборов в декабре 2011 года это наглядно продемонстрировали. Наступил момент, когда будущее страны определится на долгий срок.
С 1992–93 годов проблемы развития демократии откладывались ради реформ по её созданию. Но это было временное противоречие, поскольку эти институты взаимно дополняют друг друга. Инновационная экономика, следующая стадия рыночной экономики, зависит от спроса на инновации и от конкурентной среды.
Политическая конкуренция необходима для недопущения монополии власти. Всё это возможно только в условиях либеральной демократии. Это не демократия для либералов, а демократия для всех, кроме экстремистов. В России сейчас открываются возможности для строительства такой демократии. Это необходимый этап с потенциально позитивным результатом, хотя, увы, это всего лишь шанс, который может быть упущен. Если упустим, то наша судьба будет неблагоприятной.
Президентские выборы пройдут очень скоро, и вероятный новый президент вряд ли станет сторонником демократических преобразований. Поэтому важно, чтобы основные шаги по демократизации были направлены на их реализацию до выборов или продолжены независимо от их результатов.
Предлагаю несколько шагов: 1) Проведение Круглого стола с представителями всех сторонников демократии; 2) Переговоры с правительством для выработки рекомендаций по изменению партийного и избирательного законодательства; 3) Взятие за основу предложений о политической реформе, включая регистрацию партий и контроль за работой избирательных комиссий; 4) Принятие этих законов Думой; 5) Проведение новых выборов на основе нового законодательства.
Новый состав Думы сможет обсуждать более широкий круг вопросов демократизации, опираясь на структуру представительства различных политических сил. Я надеюсь на разум всех участников процесса. Может быть, длинные волны вынесут.