Крупные перемены, как тектонический сдвиг, происходят в стране и мире. Они связаны с аграрно-индустриальным переходом и столкновением современных и традиционных институтов. В большинстве развитых стран, в том числе в России, наблюдается практически исчезновение целых сословий, которые на протяжении веков составляли значительную часть населения. Этот класс, известный как народ, был носителем исконного духа, подлинной нравственности и оплотом национальных традиций. Речь идет о крестьянстве.
Отмена крепостного права предполагала улучшение жизни крестьян, делая их состоятельными и свободными. Однако на деле это открывало возможности для развития капитализма, который нуждался в свободной рабочей силе для урбанизации и постепенного сокращения крестьянства как класса. Процесс превращения крестьян в небольшую профессиональную группу, занимающуюся сельским хозяйством, аналогично тем, кто производит ткани или автомобили, уже далеко не завершен. Одновременно в развивающихся странах мы наблюдаем аналогичные процессы. В Европе и США они завершились в начале ХХ века. В России, похоже, этим в каком-то смысле положила конец коллективизация.
Сегодняшние события, такие как убийства в станице Кущевской и «подвиги» банды Сергея Цапка, являются отголосками еще не завершенного процесса. Однако в этот раз я хотел бы сосредоточиться на первых этапах перемен на селе после крестьянской реформы и тех социальных проблемах, с которыми мы по-прежнему сталкиваемся.
Вопрос, который нас интересует, заключается в том, почему российское общество, состоящее на три четверти из горожан, продолжает оставаться консервативным и конформистским, малоспособным к самоорганизации и ждущим помощи от всемогущего государства.
До встречи, Евгений Ясин.