В последние месяцы власти и спецслужбы объявили оппозиции настоящую войну компроматов. Невнятные видеонарезки с участием сотрудников ГАИ стали лишь началом. Против ряда журналистов и общественных деятелей были организованы полноценные спецоперации.
В одной из квартир скрытыми камерами был запечатлен Михаил Фишман. Рядом с ним находилась полуголая девушка, её лицо скрыто компьютерной графикой. Перед Фишманом стояла табуретка, на которой лежал некий порошок. Узнать эту квартиру было несложно – диван, паркет, кресло. Однушка в районе Нагатинского Затона. Я тоже там был, причем в похожих обстоятельствах.
Женская ножка, которую в кадре болтала девушка с замаскированным лицом, мне знакома. Её зовут Катя Герасимова, псевдоним Муму. Она работает в модельном агентстве «Прогресс» и сотрудничает с российскими спецслужбами. У Кати есть аккаунт на сайте Vkontakte. Именно она принимала участие в оперативных мероприятиях, нацеленных против Михаила Фишмана, Романа Доброхотова и меня. В моем случае девушек было две. Вторую «ласточку» зовут Настя Чукова (псевдоним Чукс). Эта девушка пыталась «разводить» замглавного редактора журнала New Times Илью Барабанова, однако безуспешно. Она также имеет аккаунт в Vkontakte. Не исключено, что вскоре появится видео с моим участием, похожее на историю Фишмана.
Ничего криминального в этом нет. Однако, чтобы не дать мерзавцам возможности меня оболгать с помощью монтажа, я расскажу о технологии организации спецопераций с сексуальным подтекстом.
Летом 2008 года я познакомился с двумя веселыми девушками, Катей и Настей. Обеим было около 20 лет, они заявили, что учатся в институте и подрабатывают моделями. Катя — симпатичная длинноногая брюнетка, произвела на меня впечатление, и на протяжении пары недель у нас были легкие отношения. Мы ходили в кино, обедали в ресторане. Однажды в субботу я забрал её из клуба и отвез на машине домой, в ту самую квартиру недалеко от метро Коломенская. Там мы провели ночь вместе.
Спустя несколько дней она позвонила и попросила срочно приехать. Я поинтересовался, что случилось, и она ответила, что хочет сделать мне сюрприз. Этот сюрприз оказался тем, что у неё дома была Настя, и буквально с порога они потащили меня в постель. Сопротивляться я не стал. Всё было хорошо, пока Катя не достала из шкафа целый набор «игрушек»: резиновые фаллоимитаторы, плетки, наручники, шар-кляп и прочие товары из секс-шопа. В тот вечер у меня появилась мысль, что дело пахнет провокацией.
— Улыбаться? – спросил я Катю. – Нас снимает скрытая камера?
Девушки заверещали, что я параноик и что сейчас они меня будут лечить. Я ответил, что если они свои «игрушки» не спрячут, я немедленно уеду. Катя помрачнела, сделала вид, что обиделась и ушла на кухню курить. Настя же как могла убеждала меня, что никакой провокации здесь нет, просто они любят весело проводить время.
Спустя некоторое время Катя вернулась. Она поставила перед диваном табуретку, разложила на ней темно-синюю салфетку и высыпала на неё порошок.
— Тебе надо расслабиться, милый. Ты очень напряжен, — проворковала она, хлопая ресницами. В этот момент всё стало ясно как божий день. Я быстро начал одеваться и сказал, что мне нужно срочно уехать. Катя была категорически против: она уговаривала остаться, прятала ключи. В конце концов, я уехал, оставив девушек вдвоем.
Полтора года я ждал, когда эта история всплывёт. Но, судя по всему, начальство осталось недовольно. Единственное, в чем меня можно обвинить по итогам этой провокации – это секс с двумя девушками. Но я им не платил. Я не женат. Мне в конце концов было 25 лет. Но к девочкам остались вопросы. Если кто-то что-либо о них знает, прошу сообщить. А вообще, друзья, будьте осторожны и бережите себя. Ублюдки во власти не стесняются самых грязных методов. Оперативные мероприятия, скрытые камеры, девочки-ласточки – всё это входит в арсенал кремлёвских охранителей. Любой из нас – в группе риска.