Воспоминания о том дне остаются яркими в памяти. Мы с Ринатом вели дневной эфир, который транслировался на площади в Останкино. Стоит отметить: среди собравшихся не было никаких силовиков. Народные выступления пока не вызывали такого панического страха, как сегодня. Но, честно говоря, в тот момент они уже не решали ничего. Наблюдая за теми кадрами, поражаюсь, как быстро исчез дух свободы. Мы вновь оказались в замкнутом пространстве, где крышка плотно закручена.
В эфире мы выбирали различные бодрые песни, и Венедиктов с энтузиазмом хотел услышать «Не надо прогибаться под изменчивый мир» — как вскоре выяснилось, акценты в ней меняются в зависимости от настроения исполнителя. В наш бунтарский плей-лист попала и «Баллада о правде и лжи» Высоцкого. Смеясь, вспоминаю, как правда подвергалась нападкам: «Ложь это все, и на Лжи – одеянье мое!» Двое смельчаков составляли протокол и окликали ее не самым благожелательным образом. В их словах звучали грубости, а для правды подбирались самые непристойные эпитеты.
Словно старались изгнать дух правды, спустив на нее «дворового пса». Угроза была ясна: «На километр сто первый выселить, выслать за двадцать четыре часа». В этом протоколе звучала обидная тирада, явное указание на то, что «какая-то мразь» называет себя Правдой, тогда как сама она, по их мнению, «продалась, пропилась догола».