Когда генерал уже покинул место событий, а фанаты практически исчерпали все запасы пиротехники, на Манежной площади оставалось меньше одной пятой от тысячной толпы, что была здесь еще час назад. Я решил, что тоже пора уходить. Хотя остатки толпы периодически подхватывали лозунги «русские вперед», казалось, все близится к завершению. Люди расходились небольшими группами.
Вдруг я заметил движение. Примерно пятнадцать человек бросились на бег. «Бей хача!» — закричал один из них. «Сейчас отыграемся!» — восторженно заметил другой. Я не видел, как все начиналось, но стал свидетелем того, как добивали. У фонтана, уже за гранитным бортом, несколько человек наносили удары ногами по человеку. Казалось, его тело было каким-то резиновым – удары сыпались по лицу, голове, по всему телу. Его подбрасывало и роняло одновременно. «Не убиваем, не убиваем», — произнес один из нападавших. Еще несколько ударов ногами. Сверху, по голове. Мне показалось, что это конец одной человеческой жизни. Через мгновение они убежали. Рядом с подсвеченным куполом лежал грязный мешок – это было тело. Осталось лишь несколько наблюдателей.
«Чего такого? Чурку убили?» — удивился один из прохожих. Он не был мертв, по крайней мере, тогда. Странно, но крови почему-то было совсем мало. Он не кричал и не звал на помощь. Самое ужасное – человек, весь в грязном снегу, лежа в этой странной позе, просто дышал. Часто, с фырканьем, выпускал и забирал воздух в свои легкие. И это все. Он только дышал. Но этот свистящий звук был единственным.
«Ну зачем так? Зачем убивать?» — спрашивал, ища в моих глазах понимания, подросток лет 15 с шарфом «Локомотива». Добрый юноша, который полчаса назад скандировал со всеми «А ну-ка давай-ка у**ывай отсюда!». Я не знал, что ему ответить, и просто промолчал. Через минуту подошел человек в синей куртке с надписью «СКОРАЯ ПОМОЩЬ» на спине. Он посмотрел, позвонил, перелез через борт и склонился над телом, которое все еще продолжало, с фырканьем, тяжело дышать – не то пытаясь зацепиться за жизнь, не то прощаясь с ней.
Я развернулся и пошел. На улице Моховая, в сторону библиотеки имени Ленина, к одному из зданий приставлена стремянка. На ней человек в оранжевой куртке, другой, одетый так же, стоял внизу и подавал ему российский флаг. Разговоры велись на своем, явно гости. Гастарбайтеры готовили Москву, ту самую, как не раз было сказано, для москвичей, к празднику. А за спиной у меня раздавалось «Е**ть Кавказ, е**ть». На следующий день был праздник «День Конституции».