«Вся проблема Москвы в том, что в реально дорогом городе мы пытаемся сохранить социальную защищенность. Сделайте сегодня в Москве платный въезд в город несколько сотен долларов в месяц, въезд в центр еще дороже. И пробок не будет, как их сейчас нет в центре Лондона. Мы хотим, чтобы бедные, неамбициозные люди чувствовали себя комфортно в том городе, который является центром цивилизации. Мы плодим паразитов. У нас и так было общество людей, которые были инфантильны и считали, что государство должно им все дать. И мы продолжаем плодить патерналистские настроения в обществе. Не хотите напрягаться — езжайте в другие места. Там спокойная жизнь, дешевое жилье и сирень под окнами. Вы же сидите в центре цивилизации, хотите ездить на дорогой машине, есть в дорогом ресторане, жить в дорогой квартире. А что вы для этого сделали? Скажите честно: в этом городе, если ты не получаешь несколько тысяч долларов в месяц, тебе нечего делать.»
Летнее время 2007 года, мэром Москвы был Лужков, а бизнесмен Леонид Казинец, владелец строительной компании «Баркли», собирался выгонять нищебродов из столицы. Полонский в это время активно отвергал тех, у кого не было миллиарда. Тогда казалось, что деньги будут поступать бесконечно, а Москва будет проглатывать бедняков. Прошло десять лет, и мечты господина Казинца нашли свое воплощение в Кремниевой долине в Калифорнии — месте, где рождается будущее и расположены офисы крупнейших IT-компаний, также недоступных для нищебродов.
Недавние исследования показали, что каждый четвертый житель Кремниевой долины не может позволить себе полноценное питание. Это не «Раша Тудэй», а авторитетная британская газета «Гардиан». В настоящее время в регионе около 720 тысяч человек испытывают трудности с доступом к полноценной пище. Примерно четверть из них — семьи с детьми. Как так вышло? «Гардиан» побеседовала с женщиной, работающей поваром в столовой «Фейсбука». Она ежедневно готовит бесплатную еду для сотрудников, но, возвращаясь домой, не может позволить себе купить еду для своих двух дочерей. Основная часть ее зарплаты уходит на аренду жилья.
Виноваты в этом технологические корпорации, которые приносят региону колоссальные прибыли, но порождают нехватку доступного жилья. С каждой новой штаб-квартирой стоимость жизни и аренды жилья стремительно растет. Зарплаты простых жителей не успевают за увеличением цен, и многие оказываются либо без еды, либо на улице. В Сан-Франциско аренда жилья одна из самых высоких в стране, что становится одной из причин роста числа бездомных.
Нередко квалифицированные работники оказываются вынужденными жить в автомобилях или переезжать за город, тратя часы на дорогу до работы. Население Кремниевой долины разделилось на две части: высокооплачиваемых работников высоких технологий и остальных. Пока первые наслаждаются богатством, последние прилагают огромные усилия, чтобы выжить. Многие обращаются за помощью к государству, но из-за относительно высоких зарплат часто получают отказы в помощи.
Средний семейный доход в США составляет чуть меньше 60 тысяч долларов, но для Кремниевой долины 85 тысяч долларов уже недостаточно для покрытия расходов на аренду и питание для семьи. В ответ на возникшие проблемы спонсоры открыли в Сан-Хосе продовольственный банк «Секонд Харвест». Это единственный в Кремниевой долине и один из крупнейших в стране. Банк обеспечивает едой около 257 тысяч человек и хранит свежие овощи, фрукты, хлеб, мясо и молоко, которые раздаются нуждающимся.
В складе безвозмездно трудятся добровольцы, в том числе сотрудники «ПэйПала», а также многие другие корпорации оказывают финансовую помощь, среди которых операционный директор «Фейсбука» Шерил Сэндберг. Людям, приходящим за едой, выдают все необходимые продукты, включая картофель, рис, курицу и фасоль.
Иронично, что все эти технологические корпорации, выступающие за равенство и терпимость к любой дискриминации, стали основными причиной социального неравенства в Кремниевой долине. Например, в августе «Гугл» уволил инженера за его высказывание о гендерном неравенстве, основанном на биологических причинах. А член совета директоров «Убера» ушел в отставку после обсуждения недостаточного присутствия женщин в руководстве компании. В итоге, несмотря на свою риторику о равенстве и социальных правах, эти компании стали неконтролируемым источником растущего социального неравенства в регионе.