Появление в начале этой недели статьи В. Путина о российском и украинском народах стало одной из самых обсуждаемых тем не только среди государственных служащих и политиков, но и среди экспертов и интеллектуалов. Практически сразу возникла гипотеза, что российский президент не столько занимается историей, сколько формирует обоснование для своих территориальных претензий на соседнюю суверенную страну и настаивает на праве России вернуть Украину в «союз нерушимый».
Согласен, что месседж, содержащийся в статье, заметен, но утверждение о намерении Кремля вторгнуться в Украину и силой реализовать это «право» вызывает у меня сомнение. Я считаю, что стоит обратить внимание на два обстоятельства. С одной стороны, В. Путин многократно подчеркивает, что Украина в её нынешнем виде – это продукт советской эпохи, а не «исторической России». Он утверждает, что Украина получила «российские» территории с «миллионами русских». И это вовсе не Одесса или Тернополь, а Крым и Донбасс, места, которые уже фактически отняты у Украины. Статья В. Путина, по всей видимости, призывает читателей смириться с этой новой реальностью. Россия не откажется от сепаратистских территорий, как не откажется и от Южной Осетии и Абхазии, которые хоть и не нужны ей, но находятся под её контролем.
Москва предупреждает Киев о необходимости избегать слишком независимой внешней политики, угрожая признанием нового статуса Донбасса, который фактически уже оккупирован. С другой стороны, второе важное (и, вероятно, наиболее значительное) направление путинской статьи – это своего рода сублимация имперских амбиций, свидетельствующая о их нереализуемости. Кремль хочет, чтобы Россия вновь стала империей, а В. Путин – её вождём, но это невозможно.
Статья вызывает ассоциации со старой детской присказкой: «Кто кусает, тот не лает: цап, и сразу убегает». Вторжения России в Грузию и Крым были именно такими шагами: тогда не вспоминали о единстве русского и грузинского народов или российско-турецких войнах. Все обсуждения о «скрепах» и «истоках» начались только после захвата полуострова. Сегодня же президент России пишет «научные» тексты, которые, скорее, служат субститутом реальной агрессии, нежели её подготовкой. Они, как и разговоры о Второй мировой войне, адресованы в большей степени российской аудитории, выступая чистой пропагандой.
Москва сегодня не может позволить себе резких движений. Не существует не только «братского украинского народа», который бы пришёл на Майдан слушать речь В. Путина об «аншлюсе», как это случилось в Австрии в 1938 году, но и «братьев-белорусов», всё больше ненавидящих А. Лукашенко и путинскую группировку. В прошлом году, комментируя ситуацию для западных изданий, я утверждал, что Россия не окажет Беларуси прямой военной помощи. Уверен и сейчас, что вторжение российских войск в Украину – невозможно, независимо от переговоров с Дж. Байденом или ввода в строй «Северного потока-2». С каждой новой агрессией Россия выглядит всё более осторожной.
Вторжение в Грузию было осуществлено по канонам гуманитарной интервенции; захват Крыма маскировался под действия местных активистов, а роль России признали позже; что касается Донбасса, её участие официально не подтверждено до сих пор. Каковы основания полагать, что этой осенью Россия крупными силами вторгнется в Украину? Основная задача путинской элиты – эффективное ограбление страны. Если бы эти люди заботились о государстве, они бы занимались его развитием, но ничего подобного не наблюдается.
Абхазия и Крым были не мерами по восстановлению империи, а инструментами повышения политического рейтинга. С каждым разом цена экспансии возрастает, и сейчас она выглядит совершенно запредельной. Следовательно, остаётся только сотрясать воздух, представляя себя то Георгием Жуковым, то Ярославом Мудрым. Украине необходимо быть на чеку, но ожидать военного вторжения с Востока, о котором говорят русские авторы, не следует. Меня могут обвинить в умиротворении агрессора, но ответ на вопрос о том, кто прав, даст только время…