В Историческом музее, в здании, которое ранее занимал Музей Ленина и до этого городская дума, открылась выставка живописи Александра Герасимова. Это событие приурочено к 135-летию со дня рождения художника. Важно уточнить, что среди художников с фамилией Герасимов было несколько представителей, однако именно этот художник стал известен благодаря портретам вождей.
Государственный исторический музей не ограничился только показом портретов, когда-то находившихся в специальных хранилищах. Музей привлек другие учреждения и частные коллекции, в результате чего получилась широкая ретроспектива, охватывающая период обучения Герасимова в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Он учился у Серова, который вскоре ушел из преподавания, а также у Коровина и Архипова. Тем не менее, в ранних работах влияние этих мастеров не слишком заметно; вероятнее, можно вспомнить более спокойных и классических художников, таких как Петровичев и Туржанский. Коровин не проявлял особого восторга к работам своего ученика, пока тот не смог выделиться в жанре «ню». Преподаватель похвалил его за колористику: «Знаете, что-то проснулось в вас. Это интересно».
Александр Герасимов учился до самой Первой мировой войны. После призыва он служил в санитарном поезде, а в 20-х вернулся в Москву и вступил в Ассоциацию художников революционной России (АХРР), где начал искать свое место в жизни. Поначалу он создавал такие произведения, как «Колхозное поле» и подрабатывал оформительскими работами. Случайная встреча с Ворошиловым и последующее написание его портрета помогли ему определить направление своей деятельности.
Не дождавшись государственных заказов, Герасимов начал работать над портретом Ленина. Этот труд занял у него около двух лет, в ходе которых он уничтожал неудачные варианты. В итоге был создан классический портрет «Ленин на трибуне», который стал впоследствии многократно репродуцированным. Его живопись на этом этапе была также высокопрофессиональной.
Спустя некоторое время Ворошилов организовал встречу нескольких художников со Сталиным, включая Герасимова. Это событие укрепило положение художника, однако возможности для вольного творчества стали ограничены. Официальные портреты «вождей» производились под строгим контролем. С начала 30-х годов в изображениях Сталина акцентировалась идея преемственности, где чаще всего присутствовала скульптура Ленина на фоне. Герасимов, однако, проявил мастерство композиции, делая нового вождя центром своих работ. В то же время начались гонения на «формализм», и его официальные работы все больше стали напоминать раскрашенные фотографии.
Тем не менее, Герасимов мог создавать и иные произведения – это хорошо видно по серии «парижских» работ 1934 года, когда его отпустили за границу в творческую командировку. В Москве он создает одну из своих известных картин «Сталин и Ворошилов в Кремле», более известную как «Два вождя после дождя». Основной вариант этой работы хранится в Третьяковской галерее, но также ему заказывают множество уменьшенных повторений, одно из которых представлено на выставке в Историческом музее.
С другим повторением этой картины произошел забавный курьез. Оно было недавно показано на антикварном салоне, вызвав улыбки у публики, и теперь рискует привлечь внимание на выставке в Историческом музее. Текущий владелец приобрел произведение как «Стадо коров на колхозном поле», но исследования экспертов выявили, что под верхним слоем скрывается другое изображение. Краску в верхней части полотна смыли, и «два вождя» предстали зрителю на фоне коров и коровниц. Промежуточная стадия этой работы также представлена в выставочном каталоге – на ней только головы персонажей виднеются на фоне неба. Чистый сюрреализм и соцарт.
Как видно, работы насыщены асимметрией и странной формой рам. Это происходит от того, что соединены два фрагмента холста. Автор, вероятно, не стал выбрасывать хороший холст, а «вожди» после смерти Сталина уже не находили спроса. Так и родились портреты, написанные поверх «коров», ненужную часть просто отрезали.
Однако вернемся к более ранним годам. За вождей на кремлевской стене Герасимов получил первую Сталинскую премию, всего их будет четыре. Он держал в своей мастерской бюст Сталина – не один. Вторую премию Герасимов получил за изображение события, которого не было, – картину «Гимн Октябрю. Торжественное заседание трудящихся Москвы по случаю 25-й годовщины Октябрьской Революции 6 ноября 1942 года». На самом деле этого заседания в Большом театре не проводилось, но художник выполнил заказ и успешно получил награду.
Вернемся к визиту художников к Сталину в 1933 году, а картина на эту тему была написана лишь в 1951-м. Интересно, как художник расположил персонажей – себя самого он разместил ближе к вождю, уверенно делая наброски, в то время как его коллеги выглядели напряженно и скованно. Также примечательна переписка участников встречи, где один из них заметил: «Мы победили! Надо развивать наступление… Давайте устраивать выставки бодрые, полные солнца и радости».
Но время вождей не вечно. После их ухода Герасимов теряет пост президента Академии художеств, а его «правильные» картины начинают убирать из музейных залов. Нет, репрессий не было, но стояло перед ним задание находить новые темы. В 50-х появляются не слишком удачные работы, такие как «Пушкин и Мицкевич», «Тарас Бульба» и «Половецкие пляски», а также множество цветочных натюрмортов.
Как бы ни сложилась судьба Герасимова, выставка продлится почти до середины апреля. Завершу небольшим анекдотом из жизни: на открытии присутствовал министр культуры, который, вспоминая недавний успех Третьяковки, заметил: «Но ведь и у вас тут – ученик Серова». Зал взорвался аплодисментами.