1. О праве и обязанности журналистов и историков ставить самые болезненные вопросы о нашей жизни и истории максимально коротко и ясно высказался Алексей Венедиктов.
2. Те, кто утверждает, что сама постановка вопроса о возможности сдачи Ленинграда морально недопустима, являются либо провокаторами, стравливающими людей на ровном месте, либо жертвами манипуляций со стороны этих провокаторов. Сомнение в правильности принятого тогда стратегического решения никоим образом не умаляет подвиг защитников Ленинграда. Оно ставит под сомнение действия государственного руководства, что и вызвало ярость казенных «патриотов».
3. Кампания, развязанная против телеканала «Дождь», не является простой местью одному неугодному медиа-ресурсу. Это часть широкомасштабного наступления правоконсервативных сил на свободу слова — последнюю хотя бы частично сохранённую завоевание горбачевской эпохи. Это исключительно подготовительные меры перед введением нового пакета репрессивных законов, направленных на окончательное восстановление фактической идеологической цензуры.
4. Постепенно выстраиваемая нынешней властью законодательная конструкция, позволяющая преследование за оскорбление различных чувств, служит восстановлению древнего закона «об оскорблении величества». Подобные законы всегда составляли юридическую базу любой автократии. Напротив надежд сторонников «просвещенного авторитаризма», желающих видеть Марка Аврелия на троне, автократия не может долго сосуществовать со свободой слова. Либо автократия убивает свободу слова, либо свобода слова убивает автократию. Нынешняя автократия это прекрасно понимает и потому ведет против свободы слова войну на уничтожение.
5. Современная автократия и ее идеологическая поддержка целенаправленно стремятся к созданию государства, в котором власть считается сакральной, а история табуирована. Единство общества принудительно поддерживается лживой псевдопатриотической мифологией. Это государство фашистского типа, а его сторонники — фашисты. Относиться к ним следует как к врагам и захватчикам.
6. Принятие новой серии запретительных законов неизбежно приведет к нарастающему числу запретов книг, фильмов и других культурных произведений, расширяя поле применения пока еще «точечных» репрессий. В этих условиях было бы глубоко ошибочно пытаться сохранить хотя бы что-то, отступая перед властью. Это было бы столь же ошибочно, как решение сдать Ленинград после того, как кольцо блокады сомкнулось. Именно власть заинтересована в том, чтобы уничтожение свободы слова происходило постепенно, по частям, без большого шума и скандала. Это позволяет минимизировать морально-политический ущерб от каждого отдельного шага в этом направлении. Усилия Сопротивления должны быть направлены на то, чтобы максимизировать этот ущерб. Как справедливо указывает «патриотическая» общественность в споре о блокаде Ленинграда, за честь и свободу нужно жертвовать чем-то. В том числе и свободой.
7. Наилучшей формой поддержки «Дождя» и солидарности с ним было бы размещение озвученного мнения на максимальном числе информационных ресурсов. По результатам таких опросов можно было бы начать серьезный разговор о том, сколько наших граждан сегодня готовы пренебречь другой страшной ценой, которую неминуемо пришлось бы заплатить за сдачу Ленинграда. И почему.