В последние годы неоднократно поднимался вопрос о необходимости прекратить «кошмарить» бизнес, устраивать «маски-шоу» и вымогать деньги у предпринимателей. Общественность отлично знала, что результатом бурной деятельности полиции становится в основном личное обогащение, а не пополнение казны. Это явление приобрело настолько массовый характер, что в 2011 году был оправданно изменен порядок возбуждения уголовных дел по статье 199 УК РФ о уклонении от уплаты налогов юридическими лицами.
Эти изменения казались логичными, учитывая, что данное преступление связано с легальными коммерческими структурами, где финансовые потоки прозрачны и проверяемы. Предприниматели не стремятся прятаться и зачастую предпочитают решать вопросы, откупаясь до последнего момента. Кроме того, для обвинения в уклонении от уплаты налогов требуется серьезная бухгалтерская экспертиза, что доступно только налоговым органам. Оперативные подразделения могли лишь «совершить наезд» на офис, попугать руководство и сотрудников, изъять документы, которые зачастую можно было бы предоставить и без «маски-шоу», если бы было направлено соответствующее требование.
К тому же, как правило, в головных офисах фирм основная масса бухгалтерской документации не хранилась. Поэтому найти интересующие документы было крайне сложно. Каждому школьнику известно, что такие демонстративные «наезды» служили для запугивания и психологического давления с целью получения взятки за прекращение проверок и создание условий для ведения бизнеса. В редких случаях, когда уголовные дела все же возбуждались, суммы недоимок рассчитывались именно налоговыми органами, поскольку в МВД не было структур, способных провести финансовую экспертизу.
В свое время налоговая полиция имела подразделения, способные проводить необходимые аудиты. Однако она, вопреки ожиданиям, показала низкую рентабельность, что привело к «сливу» ее сотрудников в МВД. В результате в 2011 году был установлен порядок, согласно которому возбуждение уголовного дела возможно только по результатам выездной проверки налоговой инспекции, что и снизило давление на бизнес, уменьшило поборы и сократило практику заказных дел.
Однако лоббистские усилия Александра Бастрыкина привели к тому, что в 2011 году «хлебные» налоговые статьи были переданы в ведение Следственного комитета, который не имел своих оперативных структур. На тот момент это казалось логичным: инициатором возбуждения дел были налоговые органы, и материалы сразу передавались в СК. Такая практика сохранялась до осени 2013 года.
Тем не менее, у Бастрыкина была старая идея — создать свои оперативные подразделения, возродив налоговую полицию под новым названием «финансовая полиция» в рамках СК. Для этого нужны были оперативные структуры, чтобы вернуть высокодоходную практику отъема денег у коммерсантов, часть которых могла бы поступить в бюджет.
На прошлой неделе Президент В.В. Путин внес в Госдуму проект поправок в Уголовно-процессуальный кодекс, который возвращает следователям право начинать расследование налоговых дел на основании материалов оперативно-розыскной деятельности. Эта инициатива Бастрыкина была озвучена в пояснительной записке, где отмечалось, что изменения, принятые в 2011 году, стали одной из причин низкой эффективности раскрытия налоговых преступлений и затруднили использование результатов оперативных мероприятий в уголовном процессе.
Возвращение прежнего порядка позволит обеспечить более комплексный подход к борьбе с экономическими преступлениями и использовать потенциал оперативно-розыскной деятельности для документирования налоговых преступлений. Теперь Следственному комитету для эффективной работы по выколачиванию денег у коммерсантов осталось лишь организовать свои оперативные подразделения, которые будут выдумывать признаки состава преступления, основываясь на непроверенной информации.
Таким образом, бизнесменам стоит помнить, что, как учил Маяковский: «Мускул свой, дыхание и тело тренируя, с пользой для военного дела!» В условиях современных реалий необходимо выбирать: защищаться или прятаться от «опричников» родного государства, которые действуют по принципу: кого любим – того и чубим.