Текущая история, история не только моей семьи, является показателем отношения к российским гражданам за рубежом. Меня зовут Ирина Широкова, и я дочь капитана Вадима Широкова. Начну с того, что это должен был быть его последний рейс; после этого он планировал завершить карьеру капитана и заниматься воспитанием внуков, помогая мне и моему брату.
В начале января 2012 года он улетел в Доминиканскую Республику, чтобы встать у руля танкера Carib Vision. На этом судне он работал почти 8 лет, и ему нравилось всё: хороший экипаж, приятный климат и недолгие переходы между портами. Судно перевозило только меласу, главным образом между портами Доминиканской Республики и Пуэрто-Рико, а иногда совершало рейсы на Барбадос, Гайяну, Ямайку и Мексику.
Никто не предполагал, что через месяц после отлета папы этот рейс превратится в страшную историю для нашей семьи. 5 февраля судно, как всегда, стоит под погрузкой в порту Ла Романа. Вечером того же дня на борт прибыли вооруженные люди, изолировавшие экипаж и начавшие обыск судна на предмет наркотиков. Как потом стало известно, владелец судна Эдуардо был арестован Доминиканской полицией по подозрению в контрабанде наркотиков, и власти предполагали, что судно также замешано в этой деятельности.
Обыски продолжались два дня, в течение которых экипаж находился под «домашним арестом» с постоянным присутствием вооруженных охранников. Итог – на судне ничего не нашли, даже анализы, взятые со стен трюмов, показали, что наркотиков никогда не было. Письма от папы, приходившие ежедневно, казались странным детективом: возникало ощущение, что это недоразумение и скоро всё встанет на свои места. Однако жизнь показала, что это было только начало.
10 февраля команду уведомили, что к ней претензий нет, но поскольку владелец арестован, судно остается под арестом. Экипаж не снимали, однако перемещение по судну стало более свободным. В тот же день, под угрозой тюремного заключения, экипажу было велено перегнать судно в порт Санто-Доминго. На этом этапе наш консулат в Венесуэле подключился к делу, пытаясь договориться о освобождении экипажа.
Казалось, мы одержали небольшую победу, когда 18 февраля в Москву прибыли 13 членов экипажа. Однако по официальным данным МИД в Доминиканской Республике оставались папа, старший помощник и член экипажа, поскольку им требовались дополнительные свидетельские показания. Это вызвало «информационный вакуум», продлившийся более месяца: никаких новостей от властей, нет данных о сроках или заседаниях суда.
Панику и шум подняли мои друзья, когда 23 марта я получила письмо от папы: «Дорогие родные Светик, Иришка, Саша, Юля! Пишу сразу всем, чтобы не повторяться. Это моё последнее письмо. Завтра в обед у нас заканчивается дизельное топливо, и мы останавливаем все механизмы. Пока я не знаю, что с нами будет дальше.» После того как информация о забытом экипаже разлетелась в СМИ, было назначено заседание суда на 28 марта, и связь с папой восстановилась.
Все родные ждали утра четверга, надеясь, что к концу недели папа будет в кругу семьи. Я набрала его номер, но ответил незнакомый голос – это оказался старпом. Суд состоялся, но на нем не было адвокатов, консула или переводчика – всех отпустили, а папу арестовали, предъявив обвинения в организации наркотрафика. Что делать теперь? Почему гражданин России не может получить информацию в чужой стране? Где поддержка и что делается в данный момент? На эти вопросы у меня нет ответов. Остается лишь желание закричать от бессилия…
