Славную гонконгскую Революцию зонтиков разочарованно изгоняют с первых полос. В самом деле — где же революционная романтика? Полицейские провокации не привели ни к чему, кроме увольнения отдельных полисменов. Обещанного правительством хаоса, погромов и дебошей не случилось. Китайская народная армия всё ещё в своём народном Китае, снайперов не завезли. Сакральных жертв и прочих брутальных радостей тоже не наблюдается. Скукотища. Прогрессивное человечество, зевая, переключается на более интересные события.
А зря — у нас тут весело. У нас идут исторические переговоры с правительством. У нас активно проходят митинги, петиции, контр-петиции и даже цветовая дифференциация среди гонконгцев. Впереди перевыборы и референдум, наконец. (Точнее, ещё задорней: референдум при помощи перевыборов). Так что — не переключайтесь.
В революционном Гонконге мирно соседствуют баррикады и ювелирные магазины. И именно с долгожданных переговоров с правительством началась новая революционная неделя. Мало кто верил, что эти переговоры не отменят в последний момент под очередным предлогом. Но на горе скептикам гонконгские власти всё же решились пообщаться с недовольным народом — и город не рухнул. Все небоскрёбы на своих местах.
21 октября, вторник. Два часа дебатов в прямом телевизионном эфире. По пять переговорщиков с каждой стороны. Чиновники легко определились со своей командой — под предводительством госсекретаря Кэрри Лэм, второго человека в гонконгском правительстве. Но кто будет представлять Революцию?
Вспоминая печальный отечественный опыт, я боялся, что местные революционеры организуют что-то вроде Координационного совета, переругаются при обсуждении делегатов и увязнут в бесконечных согласованиях. Однако, к счастью, обошлось. Хотя в мирное время здешняя демократическая тусовочка очень напоминает отечественную: слабоумие и отвага, дрязги и склоки, разборки по мелочам. В Гонконге есть своё Яблоко (Democratic Party), СПС (Civic Party), и даже «Партия прогресса/Народный альянс» (People Power), которая сотрёт их с лица земли. Большую часть усилий господа демократы тратят на то, чтобы запутать избирателя и подыграть более дисциплинированному про-пекинскому лагерю.
Электоральный пирог здесь довольно внушителен — как минимум половина избирателей против пекинских патриотов голосует из принципа. Поэтому ребятам есть что делить. Тем удивительней, что на этот раз всем многочисленным нянькам революции удалось обойтись без публичных драк. Политики (и даже депутаты) ограничились советами и консультациями, а революционные патриархи из Occupy Central и молодёжь из «Школяризма» Джошуа Вонга тактично уступили место не менее революционным студентам-старшекурсникам из Гонконгской студенческой федерации. Студенты — будущее города, им здесь жить, им и решать его судьбу. Итак, на ринге будущее Гонконга.
Молодые делегаты восставшего народа в чёрных футболках. Революционный жёлтый бант незримо присутствует. В противоположном углу — унылое прошлое Гонконга, в скучных официальных костюмах. Госсекретарь объявила в начале встречи, что это серьёзные переговоры, а не соревнование в ораторском искусстве. Но получился, как раз ораторский поединок, в котором студенты одержали явную победу.
По последним опросам среди горожан, число поддерживающих Революцию зонтиков возросло на 10%. Напомню, с чего именно разгорелся местный сыр-бор. История местной демократии — долгая и довольно печальная. Просвещённые британцы за полтора века превратили несколько китайских рыбацких деревушек в вольный портовый город Гонконг, подарив ему британский порядок и полный набор либеральных свобод.
Но демократии туземцам, разумеется, не полагалось. Губернатора назначали из Лондона, а губернатор, в свою очередь, назначал правительство и парламент. Парламент, правда, формировался после консультаций с гонконгскими олигархами и представителями общественности. Ко второй половине XX века это колониальное наследие выглядело явным анахронизмом, поэтому несколько поколений гонконгских губернаторов пытались даровать гонконгцам всеобщее избирательное право.
Однако гонконгцы, представленные в основном крупными бизнесменами и промышленниками, деликатно отказывались от этого «подарка». Им не хотелось делиться властью с непредсказуемым народом. И окрепший северный сосед не желал демократии. Поэтому первые относительно свободные выборы в местный парламент британцы смогли провести только в 1995 году, при этом всего треть парламента избиралась всенародно.
Две трети парламента выбирались из так называемых «функциональных округов», объединённых по средневековому цеховому принципу. В транспортном цехе голосуют не люди, а крупные транспортные компании — их владельцы. В юриспруденции голосуют граждане, но не все подряд. Сперва нужно пробиться в какую-нибудь уважаемую ассоциацию.
Через два года после первых выборов Гонконг отдали большому Китаю, а Британскую Королеву заменила новая гонконгская Конституция (Basic Law). Она обещала всенародные выборы городского головы и парламента, но не сразу, а в будущем. Прошло почти 20 лет, и до сих пор половина парламента избирается по «функциональным округам». Новые власти ещё больше запутали путаную британскую систему, фактически гарантировав про-пекинское большинство.
Городского голову назначает специальная Коллегия выборщиков, формируемая также по цеховому принципу. Последний раз светлое демократическое будущее обещали в 2017 году — с первыми свободными выборами городского головы. Однако местная публика этим обещаниям не доверяла. Всё лето пекинские власти консультировались с гонконгским правительством, и 31 августа объявили, что выборы действительно будут, но только из кандидатов, одобренных 50% Коллегии выборщиков. А настоящую демократию мы обсудим к выборам 2022 года — всего ничего осталось.
Студенты не захотели ждать светлого будущего ещё полжизни. Полиция решила опробовать на практике новый слезоточивый газ. Горожане пришли на помощь студентам вместе с зонтиками. Так и началась гонконгская Революция, которая, похоже, пока не собирается заканчиваться.