Неизбежное произошло: США и ЕС ввели санкции против России за преследование Алексея Навального. Вашингтон готовит новые меры за кибератаки на государственные учреждения, в которых обвиняет Россию. Тупик очевиден. Запад не может не реагировать на нарушение правовых и гуманитарных принципов, зафиксированных международным правом. Кремль, в свою очередь, не может отступить, что делает западный ответ неумолимым.
Тем временем Западу трудно соединить несочетаемое: сдерживание, изоляцию и диалог. Поэтому ограничительные меры часто оказываются стрельбой по воробьям, нанося ущерб не тем, кто должен стать объектом удара, или же вызывая обратные последствия. Западные демократии пытаются удержаться в рамках вегетарианства. Никто не собирается обваливать российскую власть или подрывать экономику. Но что делать с последствиями?
Санкционный режим включает обращения западных правительств к своей аудитории: «Мы реагируем»; проведение перед Москвой «красной черты» с предупреждением – заплатите цену, если переступите. Однако одновременно Запад старается, чтобы «ценник» не мешал диалогу с Россией. Санкции нанесли России ощутимый удар. Исследование, проведенное американскими экономистами, показывает, что 500 российских компаний, пострадавших от санкций, понесли убытки в размере около $95 млрд, что составляет 4.2% досанкционного ВВП России.
Если учесть стоимость «щита», который Кремль создал для защиты от санкций на финансовых, оборонных и энергетических рынках, а также для приближенных к власти групп, российские потери достигнут $180 млрд или 8% от досанкционного ВВП. Ощутимо пострадала российская элита, интегрировавшаяся в западную систему: например, у Вексельберга в западных банках заморожено более $1.5 млрд. Санкции сделали Кремль осторожнее, но не изменили его политику в отношении Украины, что остается первопричиной санкций.
Западные меры не привели к расколу российской элиты и не остановили репрессии против общества. Санкционный процесс оказался затратным. Западу приходится поддерживать двойное единство. ЕС должен получить одобрение всех 27 членов для введения санкций, что приводит к размытиям их жесткости. Договориться с США и Европой еще сложнее: американцы готовы к большему давлению, что вызывает сопротивление у европейцев, как это видно из споров вокруг санкций по Северному потоку-2.
Кроме того, Запад должен минимизировать урон от санкций для себя. Изучая «кейс Дерипаски», капиталисты поняли, что санкции против Русала ударили и по европейской промышленности. Россия адаптировалась к ограничениям и находит лазейки в санкционном «решете» (например, поставка труб Siemens Gas Turbines Technology в Крым). Некоторые западные институты считают, что санкции не мешают им работать в России: JP Morgan, например, заявляет, что их клиенты готовы инвестировать в российские облигации.
Однако самое главное не текущий экономический эффект, а стратегические последствия санкций. Западное давление подрывает статус России на мировой арене, включая возможность влиять на свои сферы. Ограничительные меры бьют по надеждам на модернизацию России, лишая ее инвестиций и технологий. Санкции усиливают изоляцию страны, и держава с глобальным аппетитом, оказавшись под давлением, часто стремится к возмездию.
Таким образом, санкции вместо умиротворения усиливают агрессивность. Бремя санкций ложится не на тех, кому оно предназначено. Рядовые россияне страдают от контрсанкций, введенных Кремлем в ответ на западные меры. Они терпят не только из-за снижения жизненного уровня, но и из-за ограничения свобод в результате антизападной кампании власти.
Понятно замешательство Запада: реагировать на российские «гамбиты» нельзя, но как реагировать, чтобы не выглядеть наивно и не принести вреда себе, неясно. Ясно одно: угроза штрафных мер против российских силовиков остается символической. Запугивание отключением России от Swift также выглядит пока нереализуемым.
Пессимизм западных политических кругов о невозможности быстро изменить ситуацию в России усугубляется: «Россию не изменить. Путин надолго». Следовательно, необходимо искать пути для диалога. Но на Западе начинает укрепляться иная стратегия, основанная на «двойном треке». Основные ее принципы заключаются в следующем: во-первых, следует инвентаризировать санкционный пакет против России и понять, что работает, а что нет; во-вторых, необходимо прочистить собственные сосуды.
Западу нужно ввести «санкции против себя», что подразумевает переформатирование внешней и внутренней политики либеральных демократий через транспарентность финансовых потоков. Отмывание денег и финансовые транзакции из коррумпированных государств должны стать угрозой национальной безопасности для либеральных демократий, которая перешла бы из сферы внешней политики в область внутренней.
Первой шаг к самоочищению сделала Европа, когда Брюссель одобрил 5-ю Директиву (the 5th Anti-Money Laundering Directive) в 2018 г. Это произошло после падения репутации ведущих европейских банков, отмывающих сотни миллиардов долларов российских грязных денег. Директива ликвидирует анонимность банковских счетов и требует от всех, кто работает с деньгами подозрительных лиц, особого внимания к «политически значимым лицам» (PEP) — политикам, чиновникам, их родственникам и приближенным.
Процесс очищения идет медленно и наталкивается на сопротивление лоббистской машины внутри ЕС, обеспечивающей интересы коррупционных элит. Однако деваться некуда: Евросоюз до 20 сентября 2021 года должен создать единые реестры всех владельцев текущих и сберегательных счетов, открыть информацию о всех бенефициарах и создать общую систему финансовой разведки для контроля за транспарентностью.
Америка остается полем для отмывания коррупционных капиталов. Утечки из FinCEN (агентства внутри министерства финансов США) показывают, что американские ведомства получили информацию о подозрительных транзакциях на сумму около 2 триллионов долларов, но не могут справиться с их анализом. Россия в этих утечках стоит на втором месте по масштабности.
Недавно в структурах Европарламента обсуждался доклад американского Атлантического Совета под названием «Как защитить США от грязных российских денег», в котором рассматривались вопросы самоочищения в Америке. Когда оформится новая стратегия Запада? Заставит ли она российскую элиту пересмотреть свой жизненный формат? Неясно. Однако очевидно, что западные демократии отказываются быть для России внешним ресурсом и пытаются дистанцироваться от страны, чтобы избежать возмездия. Россия рискует остаться на обочине, потеряв шанс догнать уходящий поезд развития.
Российская правящая элита оказывается перед серьезным вызовом: время, когда можно было выжить, сохраняя лояльность Кремлю и «золотой парашют» на Западе, истекает.