Подошел тридцатилетний юбилей августовских событий 1991 года. Казалось бы, власти должны рассматривать то, что произошло тогда, не как победу, а как поражение. Учитывая, что «гордость» достижениями Советского Союза со временем, словно рожок от «калаша», была с щелчком пристегнута к державной вертикали. Вторая мировая война, космос, спорт, передовое оружие. А здесь триколор, толпа, строящая баррикады, положившая истукана Феликса на землю…
Неудобные по нынешним временам примеры, образы, картины. Но в этом и проблема — единую, цельную картину нынешние начальники предложить не могут. Их «идеология» эклектична. Как коммунальная квартира. Там мирно живут и ходят на одну кухню пить чай вприкуску императорская Россия и СССР, сотрудники НКВД и белогвардейцы, ведут споры Александр Невский и Георгий Жуков. На стенах висят фото концлагерей, Николая II с семьей и Гагарина, поэты читают стихи «У нас была великая эпоха».
Кажется, что все замечательно. Как это здорово получилось, что вся история России и даже не имеющий к ней отношения СССР нанизаны на один примирительный шампур – твердая центральная власть. Какое разнообразие на ней болтается! Но это не так. Главное настроение победных августовских дней 1991 года – открытость будущему, надежда на перемены, мощная река народного творчества, которая только что смела обветшавшую коммунистическую диктатуру и хотела идти к иной, лучшей жизни. Молодая, новая Россия.
От того, августовского полноводного движения, отрицания старого, спустя три десятка лет, осталось болото – в нем поднимаются со дна прошлого пузыри, торчат обгоревшие коряги новых войн, прыгают по гниющим советским остаткам хозяева застойных вод — упитанные здоровые лягушки. Они оглашают победным кваком окрестности, растягивая довольные рты до ушей. Конный и пеший сторонится этих туманных, больных мест.
