Депутаты Государственной Думы подготовили законопроект, ужесточающий наказание за угрозы и нападение на журналистов. Теперь за насилие, угрожающее жизни и здоровью журналиста, преступнику может грозить до десяти лет лишения свободы. Кроме того, предлагается ввести штраф размером до 200 тысяч рублей за угрозы или применение насилия, не опасного для жизни и здоровья.
Работаю в СМИ и знаю, сколько людей желают мне зла — в основном, из-за моей профессиональной деятельности и политических взглядов. На самом деле, таких людей гораздо больше. Обстоятельства также накладывают отпечаток: бороться с местными чиновниками в провинции бывает куда опаснее, чем выступать против Путина или его окружения. Поэтому получить лишнюю гарантию собственной безопасности кажется очень заманчивым. Однако защищает не жестокость наказания, а его неотвратимость. В этом плане наша профессия имеет преимущества перед рядовыми гражданами: сложно найти в обществе такие священные коровы, как побитый журналист.
Есть еще один момент. Зная нашу журналистскую среду, хочу упомянуть, что на случай, если какой-либо коллега напечатает про меня что-то неприятное, я бы предпочел иметь возможность чисто по-человечески ударить его в лицо. Не опасаясь двухсоттысячного штрафа или тюрьмы. Словесные пикировки на интернет-форумах, не говоря уже о судебных исках, для меня не являются достойным ответом. Я не хочу быть солдатом, который стреляет по своим, но знаю, что эйфория близости к сильным мира сего слишком часто превращает журналистов в источник безответственного злословия. Цензуре и преследованиям здесь не место, но иногда этот источник нужно прижимать ценой личных бытовых жертв.
Например, в Саратове произошла такая история. Одно из интернет-СМИ, позиционирующее себя как оппозиционное, обратила внимание на то, что предвыборный список «Единой России» по одному из районов области (где 8 сентября будут выбирать муниципальных депутатов) небогат людьми с русскими фамилиями. Ничего удивительного в этом нет, ведь в этом районе, граничащем с Казахстаном, проживают казахи. Однако издание сделало это открытие новостным поводом.
Но это были лишь цветочки. Лидер саратовской КПРФ, депутат Госдумы Ольга Алимова, перед каждыми выборами становится объектом провокаций. И объяснять, откуда они идут, не нужно. На одной из пресс-конференций журналист того самого национально-озабоченного издания задает Алимовой вопрос о «перенасыщенном казахами» списке «Единой России». Алимова, бодро импровизируя, отвечает, что «наверняка русские не так верно служат власти», а в КПРФ дела обстоят лучше — якобы до 80% мест в списках занимают люди со славянскими фамилиями. Началась буря.
В течение двух недель пресс-служба местного отделения «Единой России» забрасывала СМИ патетическими комментариями в духе «не дадим злокозненной Алимовой разрушить наш национальный мир!». Подобные заявления, как от крупных функционеров «ЕР», так и от учителей и доярок из крайних районов, сыпались на редакционные почты по пять-шесть штук в день. Пресс-служба партии снова выставила себя на посмешище.
Как только волна партийного спама поутихла, разразились межнациональные волнения в Пугачеве. И что вы думаете? 24 июля Центр противодействия экстремизму при ГУ МВД Саратовской области, по представлению Роскомнадзора, начинает проверку сообщений в интернет-изданиях о драке между чеченцами и русскими в Пугачеве, с которой начались несанкционированные выступления. Это следует из письма, присланного Центром в редакцию, где я работаю, с требованием сообщить авторство соответствующих новостей. В этом же списке статей, подлежащих проверке за «разжигание межнациональной розни», почему-то оказалась и новость с неосторожным заявлением Ольги Алимовой о списках «ЕР» в Александрово-Гайском районе, сделанном в ответ на провокацию журналиста.
Простой пример того, как боец клавиатуры может из профессиональной вредности развернуть коловорот гнуснейших политических разборок, в которых одни выглядят идиотами, а другие получают повестки из компетентных органов. Признаюсь, у меня самого есть грех перед Ольгой Алимовой. Два года назад, когда она баллотировалась в гордуму областного центра, я невольно устроил ей неприятный сюрприз. В своей имущественной декларации она указала владение акциями местного банка, но не уточнила, идет ли речь о процентах или о количестве ценных бумаг. Подгоняемый новостным форматом, я предположил, что такое умолчание допустимо лишь в одном случае: если трактуя декларацию, ошибиться можно только в пользу Алимовой. Времени перепроверять информацию не было. Да и у кого — у самой героини?
Поэтому я написал, что кандидат от КПРФ владеет 10% «Экономбанка». Эта новость в считанные минуты перепечатали конкуренты, видимо, даже не заглянув в документ-первоисточник. Некоторые даже сгоряча указали более раннее время, чем оригинальная публикация. Несмотря на то что мы первыми опровергли собственную новость — банк предоставил справку о том, что Алимовой принадлежат 10 штук, было уже поздно. Всю предвыборную кампанию «Единая Россия» исступленно тиражировала ложную сенсацию, повторяя ее на многочисленных митингах и пикетах против главы саратовского обкома Компартии. Стыдно мне, честно говоря, до сих пор.