Эффективность любой тоталитарной власти определяется лишь двумя факторами: устойчивостью вертикали и так называемой стабильностью. Стабильности, за которую боролся клан Лукашенко, сегодня не наблюдается. Крах системы, захлестнувший республику, захватывает новые события. И речь идет не только о подковерных разборках силовых структур и расплодившихся околотронных группировках, все более напоминающих мафиозные кланы с единственной градацией: «свой—чужой». У белорусского «бацьки» закончилась не только казна, но и запас прочности.
Несмотря на выкошенные луга оппозиционных партобосов, полуразваленные общественные структуры, отсутствие альтернативных СМИ, фактический запрет на гласность и мнение по злободневным вопросам, нескончаемые акции репрессий и устрашения, фактически насаженный террор карательной психиатрии и методы водворения несогласной массы в ГУЛАГовские стены ЛТП, режим на исходе. Он становится все более ожесточенным и всё явнее демонстрирует свою уродливую гримасу. Страна находится на пороге либо экономической катастрофы, либо всплеска народного негодования, либо введения чрезвычайного положения с массовыми репрессиями при наглухо закрытых «дверях».
Я был лишен даже тех прав, которые имелись у рабов Римской империи. Отправив судье ходатайство по новому административному делу, которое подали те, кто меня истязал в течение четырёх часов в своих застенках 16 ноября, я указал: «Я не был допущен вами к судебному разбирательству по первому административному делу, назначенному на 2 декабря. Статейный материал «Я был лишен даже тех прав, которые имелись у рабов Римской империи» показал, как и кто правит законом во дворце правосудия». Еще 2 декабря я сообщил суду о том, что по фактам моего задержания 16 ноября нарядом милиции и произошедшему дальше, проводится проверка следственным комитетом. 12 ноября в прокуратуру было передано новое заявление. Оно касалось неоказания медицинской помощи и оставления в ситуации угрозы для жизни и здоровья. Эти проверки не закончены, но суд вторично по обстоятельствам проверяемого дела планирует вынести свой вердикт 20 декабря 2013 года.
Более того, я был зверски избит и выброшен на улицу теми, кто впоследствии организовал моё судебное преследование. Как заявил врач с 25-летним опытом, он бы таких побоев не выдержал. Спустя почти месяц после этих зверств выяснилось, что палец сломан, суставы выкручены, и требуется операция. Пять вызовов неотложной медицинской помощи, три визита терапевта, а вот исследованием состояния внутренних органов никто не занимался. Система решила добить меня дома. Тех же, кто исполнил свой врачебный долг, запугивают заранее уготовленной карой.
Фактически, я был лишен даже тех прав, которые имелись у рабов Римской империи. Это обстоятельство меня не смутило, ведь рабы древности жили в цивилизованном обществе, а я проживаю в государстве, выстроенном гражданином Лукашенко для своего народца — именно так он называет тех, кто когда-то сделали непростимую ошибку, избрав его своим первым президентом. Вы боитесь моих судов более, чем я — ваших судилищ.
Я понимаю, что любая власть требует от созданных органов тесного взаимодействия, прописывая в нормативных актах задачи обеспечения нормального функционирования общества, защиты законных прав и интересов личности; охраны внешней безопасности и целостности. Однако на поверке радужный натюрморт имеет совсем нерадужные оттенки. Эта спайка обеспечивать призвана только одно: стабильность выстроенной тираном власти, к сожалению, не имеющей ничего общего ни с Законом, ни с интересами сограждан, ни с охраной прав личности, ни с общепризнанными человеческими ценностями и гуманизмом.
К общему позору мы давно забыли, что правопорядок — это не только состояние упорядоченности регулируемых правом общественных отношений, но и реализация, охрана прав и свобод личности, неукоснительное соблюдение юридических обязанностей всех субъектов права. Закон, прокуратура, следствие и суды в демократическом сообществе призваны вести решительную борьбу с любыми нарушениями этих норм. Только власть, базирующаяся на неуклонном исполнении Закона, на «диктатуре» права, а не на праве диктатуры, способна создать прочный и устойчивый правопорядок, атмосферу уважения и авторитета права.
Мне даже не следует задаваться вопросом — есть ли этот правопорядок и уверенность сограждан в восстановлении своих прав и юридических норм в стенах лукашенковской Фемиды. Сама жизнь сочно ответила на этот вопрос. Я заранее знаю результат рассмотрения нового административного дела в суде. Понимаю, что впереди маячит преследование по уголовным статьям с политическим подтекстом и за якобы совершенный оговор сотрудников милиции. Но я не только смеюсь над своими гонителями, но и даю суду право выбора и защиты своего имени, Закона, которому мы все обязаны служить.
Вся радость в безрадостном состоянии в том, что лукашенковская система боится наших с вами судов больше, чем некоторые из нас — ее судилищ. Ведь тираны понимают, что голодную массу можно накормить, а вот свободолюбивого гражданина можно только убить. Они так и не поняли сказанного палачам в погонах: «Лучше бы вы меня пристрелили».