19 декабря однопартийцы «Белой Руси» приняли решение поддержать инициативу проведения всемирной акции в память о третьей годовщине со дня позорного избиения властной кликой несогласной части общества, вышедшей на площадь в 2010 году. Как это часто бывает, обсуждение вопросов привело к тому, что информация попала в «ненужные руки». Это могло стать спусковым механизмом для череды событий, о которых уже было сообщено в статьях.
Неутешительный диагноз
16 ноября я был остановлен следовавшим за мной нарядом милиции. Они знали, кого задерживали, и предложили тихо проехать с ними. Однако тихо не получилось: меня просто впихнули в машину и привезли в медвытрезвитель. Позвонить никому не позволили, не представились и даже не назвали причину задержания. Насколько я нуждался в этом задержании, подтверждает тот факт, что за мной забрали с по пути следования на почту в 16 часов, и уже в 18 часов готовы были выпустить обратно с доктором Постновым, который позвонил на мой сотовый телефон, а трубку поднял офицер. Он предложил Постнову забрать меня, привезя необходимую сумму штрафа. Однако денег у доктора не оказалось, и он не мог отправиться в «поездку» один. В итоге меня «выпустили» в 24 часа. Как впоследствии сказал Игорь: «После психушки я полагаю, они могли бы уложить меня с вами рядом в камере, сказав, что я нервно махал руками». Я не спорил с ним. Это ужасно, когда люди боятся обращаться к тем, кто призван их защищать. Но особенно ужасен парализующий страх, который все еще живет в сознании многих. Он напоминает страх великанов перед тараканом-усачом, а у меня вызывает ассоциации с фашизмом и теми годами, когда гестапо навязывало порядок в гитлеровской Германии. Тот самый порядок, которым восхищался гражданин Лукашенко, давая известное интервью немецкому изданию.
Еще больше удивляет спокойная покорливость врачей разных рангов. Например, коллеги Игоря Постнова знали об отсутствии необходимости в его госпитализации, но все равно поставили свои подписи под протоколами и заключениями. Знали ситуацию и те, кто навещал своего коллегу, запертого в закрытом отделении психушки. Навещали, беседовали, знали, сожалели, но молчали. Молчала и та врач, которая наблюдала за четырехчасовым истязанием привязанного к специальному креслу человека, который просил о вызове скорой помощи. Знала, слышала, видела, понимала, но молчала. Знали о состоянии здоровья и лечащие врачи поликлиники, к которым я обращался за помощью. Они фиксировали каждую ссадину и приходили на вызовы, но даже не выписали направление на элементарный анализ крови или УЗИ. Знали, видели, слышали, понимали, но молчали.
Единственным врачом, который безотказно согласился оказать хоть какую-то помощь, оказался Игорь Постнов, прозванный в народе «врачом-правдорубом», недавно освободившийся от «материнских» объятий системы. Статья об этом вышла 25 ноября, а уже 26 ноября Игоря вызвала главный врач Центра психиатрии и наркологии Елена Мартынова — та самая, которая «закрыла» коллегу в психушку, чтобы вылечить от «мании преследования властью». В духе сталинских зачисток в кабинете сидела «тройка». Они упрекали коллегу в том, что он оказывает неотложную помощь избитому человеку. Дело закончилось предупреждением о возможном начале преследования Игоря за занятие «нелицензионной деятельностью». Вдобавок его предостерегли о существовании коррупционной статьи.
Вчера на «Радио Свободе» появилась статья «Врач-правдоруб» из Витебска снова критикует власти». В ней Игорь выставил диагноз нынешнему состоянию общества, охарактеризовав его емким словом — «фашизация». Я согласен с этим определением, но такие диагнозы система не прощает. Игорю грозит повторное закрытие в психушке с новым диагнозом. Как сказал один старый врач, уже с радикальными схемами «лечения» и надолго. Коллеги выставят ему диагноз — обострение недолеченного «заболевания». Они будут знать, понимать, видеть, но снова молча подпишут предложенные системой документы.
Я полагаю, наши с Игорем вопросы разрешатся до 19 декабря. Но как бы они ни разрешились, ваши, соотечественники, вопросы не разрешатся и после этой даты. Для их разрешения нужно только одно — очистить собственное сознание.