Вчера в Государственной Думе прошло обсуждение задач государственного строительства. Главной темой моего выступления стала пресловутая «вертикаль власти», которая, по моему мнению, является основной причиной коррупции в нашей стране. Современное государство, о котором мечтает Президент Медведев, – это не только вертикаль исполнительной власти, но и горизонталь контроля со стороны законодательной и судебной властей. Если такой горизонтали не существует, то государство превращается в архаичное и слабое, а одним словом – в коррумпированное.
Об этом я говорил Медведеву на встрече 11 июня. Интересно, что термин «современное государство» перекочевал из нашего разговора в название конференции в Ярославле, однако механизмы демократического управления, о которых я упоминал, остаются под вопросом. Мне пришлось на конкретных примерах объяснить думскому руководству, Зюганову и Жириновскому, как бесконтрольная вертикаль порождает коррупцию. Это происходит довольно просто: через законы, которые они принимают вместе. Эти законы предоставляют чиновникам право бесконтрольно распоряжаться огромными финансовыми и материальными ресурсами.
Начнем с материальных ресурсов. Градостроительный кодекс позволяет исполнительной власти регионов и муниципалитетов утверждать схемы территориального планирования без всякого контроля со стороны представительных органов. При этом участки земли могут передаваться в собственность без конкурсов, что создает риск коррупционных схем. Понятно, что некоторые лица за это получают то, что им нужно. Это ведет к «черному переделу» земли и рейдерскому захвату в беспринципных формах. Жертвами становятся обычные граждане, у которых отбирают парки, скверы и детские площадки.
Теперь о финансовых ресурсах – пример из Бюджетного кодекса. В нем содержится статья, которая позволяет требовать предоставление всей бухгалтерской отчетности от организаций, получающих помощь из бюджета. Заметим, что речь идет о возможности, а не о обязанности. Могут потребовать раскрытия информации, а могут и не потребовать. Когда под предлогом кризиса банки выстраивались в очередь за бюджетными деньгами, никто не стал требовать отчетности. В итоге «помощь» ушла в неизвестном направлении, но не в реальный сектор. Теперь выясняется, что у банков все было в порядке. Деньги просто расходовали среди своих.
Замена слова «может» на «обязаны» в десятках законов могла бы сократить масштабы коррупции в сотни раз больше, чем все антикоррупционные комиссии и структуры, созданные за последнее время, вместе взятые. Российская коррупция лишь на 10% является нарушением закона, а на 90% является следствием самих законов. Советская власть писала законы, основываясь на «революционном правосознании», тогда как нынешняя власть руководствуется правосознанием коррупционным.
В такой ситуации борьбу с коррупцией можно сравнить с попыткой спасти тонущий корабль: вода хлещет из пробоин, а матросы, «не замечая» этого, вычерпывают её из трюма, да еще и решетом. Возможно, как говорит Кудрин, российская экономика и начала восстанавливаться после кризиса, но такой корабль рано или поздно все равно пойдет ко дну.