Поговорим о серьезном. О «запретной» теме, о которой написал Каспаров. О том, что такое народ, что такое русский народ и как нам не погибнуть. Каспаров поднимает много важных вопросов. Он отмечает, что страна не живет, когда жители не ощущают себя народом.
Необходимость бережного отношения к своим корням и то, что нация формируется общей культурой – вот ключевые моменты его анализа. О всех этих проблемах нужно говорить. Ошибки Каспарова в «деталях», и прежде чем обсуждать их, стоит упомянуть о этнологическом и культурологическом видении структуры общества.
Этнологические единицы человечества – это группы, члены которых схожи друг с другом больше, чем с представителями других этногрупп. Критерии сходства могут быть различными: цвет волос, звучание фамилии и так далее. Однако современным критерием является психологическое сходство: члены одной большой группы (нации, народа или этноса) имеют общие психологические черты, которых нет у членов других групп.
Эти черты формируются общей культурой (наиболее заметной чертой является общий язык) и общими бессознательными структурами, о которых мы поговорим позже. Культурологические единицы общества – это группы самовосприятия: то, на какие категории делит себя само общество. Число таких единиц может быть весьма разнообразным и изменяться с развитием культуры.
Среди них существуют профессиональные группы: от официальных – «инженеры», «математики», «врачи» до неофициальных: «мажоры», «ботаники», «олигархи» и других. Напомню, что 25 лет назад ни «мажоров», ни «ботаников» не существовало, но были, например, «очкарики».
Со словом «русские» в русской культуре произошла странная метаморфоза. Оно претендует на определение этнологической общности, но выделяет лишь культурологическую. Те, кого в русской культуре называют «русскими», психологически не отличаются от носителей русской культуры, которых именуют «нерусскими». Этнопсихологически они не составляют замкнутую группу – «таксона». В этом контексте культурологическая единица «русские» («русские по паспорту») оказывается этнологической химеры.
Мордвин и русский житель Саранска неразличимы так же, как чуваш и русский, проживающий в Ульяновске или Чебоксарах. Различия между краснодарцами и красноярцами значительно сильнее, но и они не делают сибиряков и кубанцев разными народами.
Это не означает, что нет этнологической единицы «русские». Она есть, но охватывает гораздо большее число людей – всех, кто относится к русской культуре, то есть говорит и мыслит на русском языке. Эта единица видна лишь тем, кто оценивает русских на этнологическом глобусе, а не ограничивается картой своего города.
В 1992 году, за Ширкентским барьером, в одном из самых изолированных уголков Фанских гор Таджикистана, мне довелось встретить группу из Эстонии. Местные жители – узбеки и таджики – говорили по-русски с акцентом, как и эстонцы. Весь разговор и общение с поразительно гостеприимными таджиками, сдержанными эстонцами и моими друзьями, «русскими» душанбинцами – один из которых был полуевреем, а паспорта остальных меня не интересовали – это было общение людей одного народа.
Ничего подобного не было в общении с иностранцами, которых мы встречали в тех же Фанских горах годом ранее. То же самое происходило и по всему СССР: от рижских ресторанов до грузинских застолий, где гостеприимство хозяев наслаждались осетины, азербайджанцы, евреи, русские и чеченцы.
У многих из нас присутствует идиосинкразия на всё советское, особенно на идеологические штампы из словаря коммунистических идеологов. Важно отметить, что «советский народ» – это не этнологическая химера. Это реальная этнологическая сущность, которую мир считает русскими.
Однако то, что в русской культуре именуется «русская нация», по сути своей является этнологической химерой. Сказанное не означает, что русских не существует. Они есть, и даже много. Мы более многочисленны, чем граждане РФ, и определенно – не этнос. Мы суперэтнос, сверхнарод, аналогично европейцам или американцам. Это первое, что нам нужно осознать.
Только после этого мы сможем понять, что и как нам необходимо «хранить» и как строить отношения внутри себя и с другими этнологическими единицами. Об этом и пойдет речь в следующих статьях.