Комитет гражданских инициатив, объединяющий «системных либералов», выступил с заявлением против единого учебника истории, подписанным рядом уважаемых людей. Единодушие таких различных личностей по столь сложному вопросу настораживает. И вот почему.
Понятно, чего боятся подписавшие заявление – появления еще одного ура-патриотического учебника, в котором Россия, если и не будет объявлена родиной слонов, то точно окажется обладательницей самой белой и пушистой истории в мире. В СССР мы учились по подобным учебникам. Этот страх не безоснователен – желающих внедрить такое единомыслие хватает. Не вызывает сомнений и необходимость выставить перед такими «патриотами» общественный барьер – в противном случае они зальют отечественную историю ложью. Как всегда, из лучших побуждений, а большинство еще и сумело убедить себя в правдивости своих высказываний.
Однако редут против любой лжи (включая историческую) устойчив только тогда, когда его строят на правдивом основании. Заявление КГИ в этом отношении вызывает серьезные вопросы. Давайте разберемся с ними.
Начну с парадоксального утверждения – никакой «исторический факт» не существует и не может быть осмыслен изолированно от различных оценок. Самое забавное, что подобное мнение приписывается науке, которая просто не может существовать без фактов: нет фактов – нет и науки. На самом деле, здесь смешаны два утверждения – одно верное, другое неверное. Осмысление исторических фактов, как оно существовало веками, всегда было оценочным. Но оно имело место именно потому, что были факты. Утверждать, что фактов нет, а есть только их интерпретации, неправильно как с философской, так и с методологической точки зрения. Факты есть. Иначе осмыслять нечего.
Вопрос в том, КАК осмыслять эти факты, а не в том, существуют ли они. Нужно ли знакомить школьников со всем разнообразием интерпретаций? Вряд ли это возможно – как физически, так и психологически. Физически – потому, что интерпретаций множество. Психологически – по двум причинам. Первая причина: изучение истории начинается в возрасте, когда школьник еще не готов работать с множеством интерпретаций, у него еще не сформирован соответствующий психический аппарат. В 10-11 лет ребенок не способен вместить в сознание «две правды». Замечу, что и в 60 лет многие наши бывшие дети тоже не могут это сделать.
Вторая причина в том, что многие интерпретации основаны на знаниях, которых у детей просто нет, они этого еще не «проходили». Сравнительное языкознание, генетика, культурология – все это не изучают в 5-м классе, а многие и вовсе не изучают. Однако, чтобы знакомить школьников с интерпретациями, прежде всего необходимо познакомить их с фактами. Теми самыми, которых, по мнению авторов заявления, не существует.
Далее авторы переходят к задачам, стоящим перед курсом истории. Они выделяют три задачи: 1) знакомство с научными методами истории и источниковедения, 2) формирование умения нравственно оценивать исторические события, 3) развитие способностей гордиться историческими персонажами и сопереживать им.
Таким образом, курс истории должен учить не истории (то есть историческим фактам, которых, по мнению авторов, не существует), а методам истории (науки о фактах, которых, по их мнению, нет, а значит, нет и самой истории). Кроме того, задача курса состоит в нравственном и эмоциональном воспитании. Насколько можно согласиться с такими тремя задачами? Совсем нельзя. Ни с одной.
Во-первых, изучение научных методов возможно только вместе с изучением того, с чем эти методы работают – то есть фактов. Главным в историческом курсе, как это всегда и было, должно быть изучение фактов – исторических событий. Во-вторых, нравственные оценки исторических событий, то есть оценки того, что происходило давно, с точки зрения современных представлений о хорошем и плохом, вполне бессмысленны. Небессмысленными могли бы быть оценки не с точки зрения нашей современной нравственности, а с позиции Совести, то есть оценки внекультурные и вневременные. Но и такие оценки возможны только тогда, когда школьники имеют материал для оценивания, то есть когда у них сформированы полнокровные образы исторических событий.
В-третьих, без глубокого понимания психологии исторических персонажей нельзя сформировать умение отождествляться с ними – то умение, на котором основаны и гордость, и сопереживание. В противном случае это будет отождествление с вымышленными, фантастическими героями, подобными персонажам исторических романов. А глубокое (да и не очень глубокое) знание героев прошлого начинается с осознания того, что они были другими людьми, людьми, во многом не похожими на нас. Нам совсем непросто узнать, какими они были, и тем более «вжиться в их образы». Особенно трудно это для младших школьников.
А чему же должен учить курс истории и каким (или каким) все же должны (или должен) быть учебники (или единый учебник) истории? Об этом мы расскажем в следующей статье.
