Десят лет назад я была в вечернем эфире на REN-TV и хорошо помню тот момент, когда на лентах появилось странное сообщение о захвате заложников в театре. На улицы я вышла только через четыре дня. Террористы звонили на мобильный Мите Лесневскому, и мы не совсем понимали, что с этим делать, но, конечно, записывали всё. Неожиданно меня разыскала одноклассница, с которой не виделись с школьных времён. Она сообщила, что её квартира расположена напротив Норд-Оста, и что съёмочным группам будет удобно там остановиться, снимать и покушать.
В прямом эфире Первого канала мы видели, как наши коллеги по идиотизму показывают передвижение группы захвата, что впоследствии привело к обвинениям канала НТВ. Их представители пытались доказать, что ничего подобного не транслировали, даже присылая эфирную запись, чуть ли не нотариально заверенную, но кого это интересовало? Их всё равно обвинили за то, что произошло на Первом канале, и так закончилось старое НТВ. Затем нам показали мёртвого Бараева, рядом с телом которого стояла початая бутылка коньяка. Люди, работавшие тогда на телевидении, отлично помнят, откуда она появилась: за ней в буфет сбегал корреспондент Аркаша Мамонтов, открыл бутылку и поставил рядом с телом.