Некоторым кажется, что политическая жизнь в России стала предсказуемой и скучной, особенно в сравнении с конкурентной борьбой, недавняя победа в которой принадлежит Виктору Януковичу. Аналитик Евгений Киселев даже утверждает, что сравнивать политику двух стран – все равно, что сопоставлять «кладбище» и «сумасшедший дом». Учитывая уважение, которое я испытываю к этому эксперту, не могу с ним согласиться. Нет ничего драматичнее, чем следить за стремительными взлетами и падениями кланов и влиятельных лиц, от которых зависит назначение на высокие посты, а также за жестокой судьбой политических заключенных – от сторонников оппозиции, как Михаил Ходорковский, до инсайдеров вроде Сергея Сторчака. При этом повсеместное гадание на кофейной гуще, составляющее суть кремлинологии, жаль, что этот великий спектакль российской политики доступен лишь ограниченной аудитории.
Что касается Украины, важный вопрос заключается в том, превратится ли нынешний «сумасшедший дом» в такое же «кладбище», когда новый Президент, находящийся под влиянием Москвы, одержал законную победу на выборах, которые можно охарактеризовать как относительно свободные и честные. Начнет ли Янукович новую эру в украинологии, где мы будем высматривать признаки скрытых маневров бизнесменов и номенклатуры, стремящихся заменить демократический, хотя и сумбурный процесс, начатый в ходе оранжевой революции? Ответ на этот вопрос зависит от того, будут ли при президентстве Януковича соблюдаться демократические ценности, которые сохранились, несмотря на распри последнего времени, ведшие к неработоспособности правительства.
Это во многом будет зависеть от мнения и ожиданий союзников, партнеров и кредиторов Украины, а также от международного сообщества в целом. Прежде всего, следует остерегаться простых и понятных противопоставлений, которые пытаются объяснить украинскую политику. Дело вовсе не в столкновении ангелоподобных прозападных демократов, которые борются с призраком второй версии путинизма, и в вопросах за или против НАТО, ставших навязчивой идеей многих американских обозревателей.
Немногим более 30% украинцев приняли решение не участвовать в выборах, а значительно меньшая часть населения действительно выразила поддержку одному из двух ведущих кандидатов. Разочарованные избиратели продавали свои голоса на интернет-аукционах, один из кандидатов даже изменил фамилию на «Против всех». Поддержка приходила и со стороны кандидатов вроде Сергея Тигипко, который набрал 13% голосов. Но мы не должны рассматривать политику Украины исключительно через призму НАТО и западных стран; значительное влияние на Киев оказали Европа и Соединенные Штаты, которые проявили усталость от медленного хода реформ в Украине, и последний гвоздь был забит политикой «перезагрузки» администрации Обамы.
Предположительно, в начале лета 2009 года в Польшу, Чехию и Украину отправились послы, чтобы донести плохие новости этим и многим другим странам, находившимся в советской сфере влияния: «Итак, теперь вы самостоятельны, мы оставляем вас один на один с прихотями и планами России, потому что надеемся, что она поможет нам в вопросах Ирана и подпишет несколько легкодостижимых договоров». Независимо от того, согласны мы с этой гипотезой или нет, в политике Украины действительно произошли изменения, а кандидаты определились в проевропейском и пророссийском направлении.
Выборы 2010 года выиграл не тот Виктор Янукович, что участвовал в выборах 2004 года, а Юлия Тимошенко проиграла не та, которая принимала участие в оранжевой революции. Оба кандидата изменили свои образы: благодаря консультантам, работавшим с Маккейном во время его предвыборной кампании, облик Януковича стал менее схожим на стиль Путина, а Тимошенко выразила готовность сотрудничать с Россией, перестав вспоминать о своих жестких заявлениях, сделанных в 2007 году в статье о сдерживании России в журнале Foreign Affairs.
Для сторонников авторитарной власти на востоке все это также не так однозначно. Парадокс победы Януковича заключается в том, что по многим причинам она может оказаться плохим результатом для Путина и хорошим для Медведева, подрывая позиции силовиков и открывая новые возможности для тех, кто в государственных структурах стремится к реформам. Как отметил историк Тимоти Гартон Аш, «нет никаких доказательств, что олигархи, стоящие за Януковичем, хотят, чтобы Украина утратила свою независимость. Их интересы заключаются в том, чтобы играть на обе стороны — на Россию и на Европейский Союз». Так, если Кремль получит покорного союзника в ключевой соседней стране, у Путина будет меньше возможностей развивать тему «Россия – осажденная крепость». Долгие годы это было краеугольным камнем его аргументации, оправдывающей авторитарный режим в России.
Тем не менее, сохраняется и проблема, связанная с тем, что Украина все-таки является демократической страной. Это третьи подряд выборы, которые Янукович и его партия выиграли на относительно конкурентных условиях, более успешных, чем простая фальсификация выборов 2004 года. Это окажет большее воздействие, когда в России снова решат провести операцию по передаче власти, замаскированную пародией на голосование. Если на Украине можно провести реальные выборы, независимо от явки и результатов, будь то в 2004 или в 2010 годах, почему это невозможно сделать в России?
Из этого вытекает радикальная идея: может, стоит позволить русским самим избирать своих губернаторов, вместо того чтобы их назначал Путин? Безусловно, еще рано говорить о том, произойдет ли в Украине при Януковиче движение в обратном направлении с точки зрения демократических прав, или же он выполнит некоторые из своих предвыборных обещаний и будет отстаивать украинский суверенитет в отношениях с Россией. В то же время, высказывания Нины Хрущевой о новом президенте должны быть учтены до того, как он будет однозначно принят международным сообществом.
Нового президента и народ Украины стоит поздравить с тем, что в сложных экономических условиях они предприняли действительно достойный процесс, однако новое правительство должно понимать, что ему еще многое предстоит доказать. Следует помнить, что российские политические группировки только что приобрели значительный опыт в финансировании и проведении избирательных кампаний. Этот опыт однажды может быть использован ближе к дому.