Напротив врат, ведущих в рай, находятся врата, ведущие в ад. Кавказ, впитывающий в себя все худшее от запада до востока, стал ареной разврата, алкоголизма и духа гедонизма, наряду с бездельем, беззаконием и рабством. Дербент можно считать древними вратами между двумя мирами. Перья – это статус папуаса, подобно оффшорам, дворцам и роскошным иномаркам. В стране, где царит нищета, величественные дворцы, словно вставные челюсти, возвышаются на фоне разбитых дорог, а по ним мчатся кавалькады дорогущих бронированных авто, распугивая собак, гаишников и простых людей.
Размер имеет значение – размеры автомобилей, кавалькад, дворцов, гаремов и тайных счетов. Оффшоры скрыты от глаз народа, словно мифические города, и их обитателей считают жителями счастливой Аравии. Тем временем остальные борются за выживание. Дворцы, расположенные в парках и на берегу моря, представляют собой незыблемые памятники коррупционерам, дразня нищий электорат. Мнение граждан никого не интересует, так же как и происхождение дворцов их слуг.
По количеству дворцов и кавалькад можно судить о том, кто и сколько наворовал. Чем больше украдено, тем больше перья. Один лишь Путин передвигается по стране скромно, на отечественной «Калине», и живет на казенной даче, если верить телевизору. Он провозгласил два принципа для Кавказа – расправляться с коррупционерами и нещадно их наказывать. Однако на практике это слово не сдержано – расправляются с несогласными. Про топор для коррупционеров и вовсе забыли. За последние десять лет ни одного высокопоставленного коррупционера не поймали, а развелись они, как крысы.
Центр назначает судей, зачастую представляющих собой лишь воров. Кто занес, тому и будут благоприятные решения. Власти врут, предлагая гражданам решать проблемы в суде. Правосудие не ограничивается законами, оно включает в себя и суды, точнее – судей. Менталитет наших судей противоречит самой сути права. Однажды судья угрожает убить жениха дочери, если они увидятся снова. Дочь возмущается – и парня больше не видели. Такого рода судейство внушает ужас.
Люди возмущаются не столько развратом и коррупцией вокруг, сколько тем, что их не допускают к этому пиршеству. В судах до сих пор не висят прейскуранты цен на услуги судей. Слыша о том, что вновь убили офицера или судью, думаешь – что они делают, ведь выбивают генофонд нации. Когда столкнулся с этим «цветом нации» лицом к лицу, был поражен терпением народа – почему их всех не уничтожили!
В нарушение всех законов и сроков почти год нет председателя Верховного суда Республики Дагестан. Однако взятки не могут ждать. Судьи работают, как могут, сплоченно и мафиозно. Судьи с купленными дипломами настолько продажны, что попеременно называют черное то белым, то пестрым, то снова черным. Четвертый год и.о. председателя ВС РД Мамаев и его адепт Шихгиреев, вместе с вечным председателем Дербентского горсуда Гасановым, не могут установить, стоят ли дома впритык или их вовсе не существует. На обвинения в коррупции во время рассмотрения частной жалобы кассации Мамаев утверждает, что дагестанским судьям вообще запрещено смотреть фотографии, учитывать экспертизы и выезжать на место.
Взятки полностью ослепили судей. Проще игнорировать законы, чем корысть и подчиненность. Если в столице царит правовой нигилизм, то на периферии решения судов – наибольший товар на нашем рынке. Граждане борются за право первыми давать взятку. Тот, кто не успел, становится проигравшим. Заплатил – и празднуй победу. В судах можно услышать множество печальных мудростей: «адвокат дешевле, но судья надежнее», «верблюда надо стричь, пока он на коленях», «ничто так не угнетает судью, как мелкое подношение». Решения судов первой инстанции часто отменяются Верховным судом РД, независимо от того, законное это решение или незаконное. Закон в целом не имеет значения. Любое возвращение дела влечет минимум 100 тыс. руб. взяток.
За шесть часов работы судья Шихгиреев рассматривает 60 дел – по 6 минут на одно. Такой подход больше напоминает конвейер Ford. В результате основной массив дел хозяйствующих субъектов возвращается на новое рассмотрение с другими судьями. Дома, земельные участки и квартиры легко меняют владельцев по произволу судей. Главное – брать по чину. Судьи всех уровней, как банда, поддерживают друг друга, перемещая одно и то же дело вверх-вниз, зарабатывая деньги. Это наше ноу-хау, дагестанский ответ Силиконовой долине.
Де-факто начальство важнее всех законов. Звонки свыше не обсуждаются, как военные приказы. А судьи выполняют их не колеблясь. Никто из судей не был снят или наказан за заведомо неправосудные решения. Это плата за лояльность властям. Какой закон, какая борьба с коррупцией, какая модернизация, когда родина в опасности, а судьи получают 10% от рыночной стоимости спора? Жалобы на судей, отправленные в ККС РФ или СКП РФ, возвращались к этим же судьям, словно приглашая: замочите и этого.
В назидание заочно эти же судьи признали меня клеветником. Суд – это дышло. Нет судей над судьями. Лузеры у нас именуются электоратом, те, кто обирает их – элитой, а убитые – бандитами. Вожди заявляют, что одной рукой мы будем расправляться с преступностью, а другой – инвестировать в туризм. Я вижу кавказца с пряником в руке и пулей в животе, а туристы с лозунгом: увидеть Кавказ и умереть.
Не надо никого убивать. Нужно бороться с коррупцией, нищетой и невежеством, которые толкают молодежь в леса. Для начала достаточно распустить ВС всех уровней и набрать новых судей по западным стандартам. Это будет гораздо дешевле, чем реформировать милицию в полицию. Когда суды заработают, и правоохранители начнут выносить законные решения, ориентируясь на честные суды. Коррупцию во всем мире борются путем сопоставления доходов и расходов. Против решений за взятки есть выход – лишение судейской мантии, если в течение года отменяют больше 5% решений, независимо от инстанции. Безнаказанность – лучший стимул для преступников в мантиях. Пока судьи не начнут отвечать за собственные решения своей карьерой и благосостоянием, деградация социума станет неизбежной.
Те же судьи и чиновники, которые перекрасились из коммунистов в едроссов, вечны, несменяемы и неподсудны, но подкупны. Они охраняли и святость общественной, и частной собственности – всегда в свою пользу. Лицемеры, гореть им в аду. Воры в мантиях хуже, чем воры в законе, так как те хотя бы не притворяются служителями закона. Имам Шамиль, узнав, что его мать взяла взятку, приказал публично ее выпороть, чтобы другим неповадно было. Однако наши воры более снисходительны к семьям, своим и себе подобным. Инстинкт стяжательства сильнее инстинкта самосохранения.