«Дело Пусси» продолжает вызывать острые споры и волнения в обществе, несмотря на то, что, казалось бы, все уже сказано. Однако в этом резонансе лежит глубокая суть, которая еще не раскрыта. Почему именно это дело стало таким символом? Несправедливый приговор? В России много примеров гораздо более серьезных судебных решений, в том числе по куда более жестоким преступлениям. Примеров, когда не было суда за явные насильственные преступления, хватает. Забудем о них, чтобы не уводить дискуссию в сторону.
Громкие имена осужденных? Их фактически не было до суда, и не факт, что они останутся в памяти надолго. О чем мы вообще говорим? Об административном нарушении, допущенном малоприятными для большинства феминистками, которые были незаконно задержаны. Этот инцидент сам по себе стоит, по сути, гроша ломаного. Но почему он стал символом? Это универсальное проявление средневековья – пародии на него, в контексте XXI века. Именно поэтому приговор кажется абсолютно справедливым для «недоброй половины» общества, и, вероятно, для большего его числа. Вот вам и демократия без кавычек – это эмоция большинства.
Сами участницы «Пусси» это понимают и боятся суда присяжных, и, думаю, они правильно делают. Речь идет о той средневековой части общества, которая составляет ядро власти. Власть, опираясь на этот фундамент, пытается продолжать свой спектакль, что в свою очередь порождает идеи о «православных дружинах» и подобном. Ясно, что ничего существенного из этого не выйдет, но подкорка власти и поддерживающего ее общества бурлит, и будет бурлить дальше, стремясь найти выход своей энергии.
Что же задели эти «пуски» своим «концертом»? Они затронули архетип. Эти действия прошлись по сгибу, пытаясь надорвать власть на самом болезненном месте. Синтез православия и самодержавия, веры и власти – на этом стоит власть, и РПЦ является его воплощением. Этот синтез, названный самобытностью, важен для самосознания народа, архетипа Молчаливой России.
Однако этот синтез не является монолитом. Это соединение двух различных по своей природе субстанций, между которыми существует сгиб. Именно его дерзнули подчеркнуть участницы «Пусси». Их крик «Богородица, Путина прогони!» – это не просто дурацкий стеб, это вызов, это намек на конфликт между Богом и властью. Этот вопрос важен как для человека секулярного, так и для средневекового, и для власти, которая олицетворяет средневековые стереотипы.
Во власти существует термин «властесобственность», и это отражает реальность «номенклатурной приватизации», административной ренты и номенклатурного капитализма. Но куда важнее другой термин – ВЛАСТЕВЕРА. Без нее не было бы властесобственности. Государственный фетишизм, вера во власть – вот на чем строится патриотизм.
Ярким примером является победа России над католической армией Наполеона, которая служит источником гордости для государства и народа. Но здесь нет места космополитическому учению с его Нагорной проповедью и Евангелиями. Храм в этом контексте – это триумф власти. Власть без веры в Бога и не требует РПЦ, как это было в 1917-1980-е годы.
Власть в России веками основывалась на вере, которая многократно переплеталась с государственной властью. В отличие от Европы, где власть была выведена из-под Бога, в России она осталась частью внутреннего самосознания. Большинство считает власть абсолютной, и даже если чиновников презирают, сама власть остается вне критики. «Судьба и Родина – едины». Эта идея ведет к тихому поклонению власти.
Власть воспринимается как божество. Даже ненавистный большинству населения Ельцин был избран с той же преданностью, которую сейчас испытывает генерация к Сталину. В этом контексте ВЛАСТЕВЕРА продолжает оставаться значимой, и никакие «Пусси» не смогут ее поколебать.
В завершение стоит отметить, что лозунг «Богородица, Путина прогони!» может быть вполне разумным для оппозиции. У них нет других цивилизованных способов решения этой задачи. Возможно, они это осознают.