Предыдущая заметка вызвала интерес у общественности. Однако, следует отметить, что она была излишне длинной и эмоциональной. Постараюсь изложить мысли более сжато и ясно.
Первый вопрос — каково значение оправдания Квачкова? В отдельности, это событие не имеет четкой трактовки. Оно может быть результатом плохо проведенного следствия, народной аллергии на рыжий цвет или же любви к красно-коричневому. В контексте других событий это оправдание приобретает новое значение. Присяжные часто оправдывают «национальных убийц» со слезами на глазах, утверждая: «это же наши дети!» На телеэкранах сталинисты регулярно побеждают в голосованиях с большим отрывом. «Имя России» с трудом присваивается А. Невскому, тогда как на самом деле это был Сталин, как и на выборах 1996 года, когда победил Зюганов. В эту картину также органично вписывается «казус Чубайса».
Не все присяжные морально готовы открыто заявить: «хотел убить – и правильно сделал!». Не всем близки идеи нацизма, но в обществе отсутствует аллергия на них. Напротив, наблюдается ярко выраженная аллергия на «либерастов». О том, в какой мере «в этом виноват Чубайс», говорить не буду — констатирую лишь факт того, что «дело Чубайса-Квачкова» является еще одним симптомом текущей ситуации.
Второй вопрос — какой политический прогноз можно сделать, исходя из нынешней ситуации? Общество недовольно своим бесправием и явной несправедливостью власти. Если бы у нас были честные выборы, победа оппозиции была бы почти гарантирована. Главное — какой оппозиции? Исходя из общественных настроений, наибольшие шансы имеют национал-демократы. Они должны подчеркивать, что «русский народ обижен», а власть «нерусская». Но что это означает? К каким действиям призывает эта риторика? Здесь явно ощущается определенная неясность.
Националисты работают на уровне инстинктов, где логика и факты не имеют значения. Практически все чиновники, вопреки мифам, являются «чисто русскими». В так называемом «Форбс-10» нерусскими представлены Фридман, Абрамович и Алекперов. Даже если предположить, что национальная принадлежность родителей чиновника каким-то образом влияет на его работу, то все равно ни о какой «нерусской власти» не может быть и речи. В подавляющем большинстве структура власти в России состоит из этнических русских.
Несмотря на это, стереотип о «нерусской власти» находит резонирование в обществе. Важно не то, что есть, а то, что хочется. Даже на Западе 20% людей верят в мифы о бывшем президенте. Концепции «коррупции» и «беззакония» не вызывают такой эмоциональной реакции, как идеи о «нерусской власти». Если этнические русские объявляются «нерусскими», речь идет о «истинно русских», которые должны проявлять ксенофобию и агрессию в отношении «чужих». Профессиональные националисты, формально боровшиеся с «инородцами», фактически ранжируют свою нацию по степени национализма.
Третий вопрос касается шансов русских националистов на честных выборах. Последние выборы, хоть и не идеальные, состоялись в 2003 году. Тогда «Единая Россия» получила 37%, КПРФ — 12%, ЛДПР — 11%, а «Родина» — 9%. Националистические движения тогда составляли около 20%. Сегодня, учитывая падение популярности «Единой России», националисты могли бы рассчитывать на 30-40%. Если присоединить к ним «православных сталинистов» из КПРФ, то можно говорить о красно-коричневом большинстве в Думе.
Последствия избрания националистической Думы могут оказаться серьезными. Это будет означать общий сдвиг к национализму и возможное появление президента-крайнего националиста. Россия должна пройти через этап национализма, это неизбежно. Вопрос в том, каковы будут формы этого национализма: мягкий, как в Восточной Европе, или же более агрессивный, как в постсоветских республиках. Наши шансы на смягчение подобного сценария невелики.
Проблема заключается в том, что национализм может стать угрозой для государства. Страны, которые игнорировали это, столкнулись с серьезными последствиями. Поэтому важно понимать, что любые действия могут иметь разрушительные последствия для своего народа. Каждая нация, стремящаяся возвысить себя за счет «чужих», в конечном итоге разрушает свою собственную душу.
Я против национал-демократии. Однако, учитывая текущее положение, против демократии в целом. Честные выборы в России, на мой взгляд, в данный момент недоступны.
С одной стороны, эти идеи повторяют старые штампы госпропаганды о том, что «народ не готов к демократии». Да, я считаю это правдой. Власти не просто констатируют этот факт, но и стремятся, чтобы народ никогда не «дозрел»: честные выборы неизбежно приведут к смене власти.
Власти создают ситуацию «двух худших вариантов»: либо они, либо националисты. В результате такого подхода создается реальная угроза, что после них останутся только крайние националисты. Это уже становится реальностью.
Таким образом, обе системы — демократия и бюрократия — могут скатиться к какому-то варианту националистического государства. Россия, похоже, не сможет избежать этого этапа. Все зависит от скорости приближения к этой реальности. Чем больше у нас демократии, тем меньше риск. Но мы находимся на пороге серьезных изменений, и потенциальное приход жестких националистов к власти — это самая большая угроза.
Не вижу возможностей «обмануть судьбу». Если мы продолжим в том же духе, то впереди ожидает не только «национал-демократия», но и много других потенциально опасных изменений.
