Автор: Евгений Нателашвили, спецкор PublicPost
Мировой судебный участок номер 418 Пресненского района Москвы рассмотрел дело об административном правонарушении в отношении Ксении Собчак. Телеведущая была задержана на Никитском бульваре 8 мая во время массовых протестных акций. Суд признал ее виновной в участии в несанкционированной акции и наложил штраф в размере 1000 рублей.
Судебный процесс начался с небольшими задержками: журналистов не пустили в здание суда сразу. Судья долго знакомилась с материалами дела, а разбирательство, назначенное на 11 часов утра, откладывалось. «У вас есть стул, чтобы мы могли присесть?» — спросила одна из журналисток, начиняя нервничать. Судебный пристав лишь пожал плечами. «Для НТВ могли бы и найти,» — добавила она с капризом.
В коридоре появилась Ксения Собчак. «У вас тут такое количество спецназа, что я чувствую себя опасным преступником,» — обратилась она к бойцам. Силовики окружили телеведущую плотным кольцом, смущенно улыбаясь. «Вот Александр ваш ярый фанат, он просто стесняется,» — шутил один из спецназовцев. Один из них стал шептать Ксении на ухо. «Вы все такие трогательные ребята, симпатичные,» — отметила Собчак. — «Поехали на Баррикады. Нам таких как вы как раз не хватает. Вы до скольки сегодня работаете? Там проходят просто дискуссии, политклуб. Приходите без формы, пообщаемся.»
«А это метро Баррикадная?» — заинтересовался один из сотрудников. — «Придем с палаткой.» «Нет, с палаткой нельзя. Это будет провокация,» — указала Ксения. — «И еще, главное в нашем деле оппозиционном, не трогать газоны. Они у нас стоят дороже, чем на стадионе Уимблдон. И еду нельзя — это антисанитария. А гулять можно будет только с Акуниным. Сейчас такая ситуация в стране: хочешь погулять — сразу звони Акунину.»
Из одного из кабинетов вышла женщина с повязанной белой ленточкой. «Ой, Ксюша, ты что ли?!» — воскликнула она с удивлением. — «Нас вот тоже вчера привезли вечерком, шестерых. Но меня на ночь отпустили домой, я инвалид. Суд тоже сегодня.»
Судебный процесс вел судья с фамилией Копчак. «Это тонкий троллинг,» — смеясь, прокомментировала Ксения. — «Они перешли на наши методы. Там реально люди работают с чувством юмора. Собчак судит Копчак.» Судья зачитала обвинение по статье 20.2 КоАП — сопротивление правоохранительным органам. «Я не признаю себя виновной,» — начала Собчак. — «Это не было шествием, не было плакатов, лозунгов. Я с депутатом Пономаревым шла на встречу с депутатом Гудковым.»
«Ну а цель этой прогулки какая была? Сколько вас было человек?» — допрашивала судья. «Около 30-ти,» — ответила Собчак. «Когда 30 человек гуляют, у них есть цель. Какая была у вас?» — не унималась Копчак. «Цель была — общение.» «На какую тему?» — судье было крайне важно это знать. — «У вас были ходатайства, или вы были несогласны с чем-то?» «Разговор должен был быть о работе исполнительной и судебной системы. Никакого шествия, пикетирования, повторяю, не было. Я шла с депутатом к депутату. Потом в каком-то бандитском произволе нас окружила группа людей и посадила в автозак.»
Судья удалилась на совещание, не спеша выносить решение. Спустя полчаса Ксения стала поторапливать сотрудников спецназа. «Вы можете узнать, почему так долго? У нас все делается для того, чтобы люди не работали. Мне на работу давно пора.» «Вы думаете, мы сами довольны?!» — жаловались бойцы. — «Дурдом какой-то. Охраняем вас, как Шамиля Басаева. Сидели бы себе, чай пили.»
Через час ожидания судья, наконец, появилась в зале. «Собчак Ксения Анатольевна признана виновной,» — произнесла судья Копчак. — «Учитывая обстоятельства дела и характер совершенного ею правонарушения, суд приходит к выводу о необходимости назначения наказания в виде штрафа в размере 1000 рублей в доход государства.»
Во время оглашения приговора у Собчак все время звонил телефон. «Мама» — отображалось на экране. “Честно говоря, я не понимаю только одного,» — делилась Ксения с журналистами уже выходя из здания суда. — «Почему за прогулку в течение двадцати минут по этому небольшому административному правонарушению я просидела тут три часа.»
“Обжаловать собираетесь?” — интересовались репортеры. «Мы посмотрим, но я лично воспринимаю это все как издевательство.» «Как ваша мама отреагировала на задержание и суд?» — спросила я «осужденную» уже у машины. «Она в шоке. Я еще с ней не говорила, сейчас перезвоню. Она волнуется, конечно. Она же мама.»
Оригинал на PublicPost