Письмо Андрея Макаревича Владимиру Путину с просьбой прекратить «шабаш вокруг его имени» вызывает ассоциации с перепиской советских писателей и Иосифом Сталиным. Мастера слова, такие как Булгаков, Леонид Леонов, комсомольский поэт Безыменский и драматург Афиногенов, также обращались к Сталину с просьбами остановить «шабаш». Даже Шолохов, порой ведя себя дерзко, вступал в особую переписку, а отношения с Пастернаком занимали отдельное место в истории. Либеральная интеллигенция, на протяжении всей своей жизни противостоящая Советской власти и наследию сталинизма, продолжает воспроизводить подобные модели поведения.
Если взглянуть на количество орденов, которые получили лучшие представители страны за последние 25 лет, становится очевидным, что никакие красно-коричневые патриоты не могут с ними сравниться.
Усталость Андрея Макаревича понятна. Его выбрали в качестве мишени, в которую метают дротики, хотя музыкант лишь выразил свою позицию. Свободный человек имеет право говорить то, что хочет. Тем не менее, представить подобное письмо от Константина Кинчева или Александра Скляра было бы несколько сложно. Если бы Путин поднял трубку и произнес с грузинским акцентом: «Оставьте этого небожителя в покое» — это выглядело бы как нечто абсурдное. Однако, если Макаревича не оставят в покое, это тоже станет поводом для стыда. Давайте воздержимся от воспроизведения диссидентства там, где его нет.
Некоторые читатели напомнили, что переписка писателей со Сталиным была по своей сути иной, чем у известного музыканта. Я не спорю с этим. Особенно запоминается история Леонида Максимовича Леонова, которому в 1940 году предстояло столкнуться с катком репрессий за его пьесу «Метель», ставшую первой в русской литературе, разоблачающей репрессии. Эта пьеса была признана «идейно порочной» решением ЦК, и её даже успели поставить в нескольких театрах. Прогрессивные люди, вероятно, не знают о таких неожиданных фактах, полагая, что тема репрессий была поднята только в 1987 году в журнале «Огонёк» или в романе «Дети Арбата». Однако, она была актуальна ещё в 1940 году благодаря «хитроумному» Леонову, как отметила критик Наталья Иванова.
Леонов, бывший белогвардеец, решил обратиться к Сталину с письмом: «Театры понадеялись на моё литературное имя, прошу взыскать с меня одного». Это было поистине смелое заявление. Вскоре началась война, и за пьесу «Нашествие», в которой главный герой возвращался из лагерей, чтобы идти на войну за свою Советскую страну, он получил Сталинскую премию. После чего Леонов написал ещё одно письмо Сталину, сообщив, что переводит премию на нужды фронта. За эти деньги был изготовлен танк. Другой танк фронту подарил писатель Алексей Николаевич Толстой. Вот это были настоящие деятели искусства. Вот это и была подлинная переписка.