На границе НАТО и России витает угроза. Основная задача на сегодня — максимально обезопасить этот стык империй, чтобы избежать инцидентов, таких как сбитые самолеты или протесты граждан в Даугавпилсе. Алексей Венедиктов, глава редакции одного из известных российских медиа, на открытой лекции в Риге обозначил текущее состояние дел. В своих рассуждениях он даже рискнул упомянуть имя потенциального преемника Владимира Путина, а также предложил Латвии создать Музей сопротивления.
По мысли Венедиктова, современная политика России формируется вокруг команды Путина — людей старше 60 лет, которых он метко охарактеризовал как «брежневских офицеров». Сам главред заявляет, что они учились по одним учебникам и выросли в одно время: «Я не являюсь его поклонником и никогда за него не голосовал, но мне важно понять, почему президент моей страны действует именно так».
Миропонимание Путина представляется в черно-белых тонах: есть враги (НАТО и Запад) и есть друзья-союзники (восточная Европа и постсоветские республики). Историческая роль СССР, как считает Путин, заключалась в освобождении угнетенных народов. Ситуация на международной арене стабильна благодаря разделу сфер влияния между США и СССР. Однако, с падением Берлинской стены ситуация изменилась — началась череда кризисов, миграций и террористических угроз. Путин видит восстановление ялтинско-потсдамской системы как позитивный шаг, а его новая внешняя политика направлена на укрепление зон влияния России.
Венедиктов подчеркивает, что защита так называемого русского мира — это одна из задач команды Путина. В эту концепцию входят не только Южная Осетия и Абхазия, но и Украина, а также Сирия, которая представляет собой ключевую точку для православия. В то же время, Петербургский лидер осознает, что Прибалтика отличается — он внимательно изучил историю 1930-1940-х годов.
Однако, в отношении Латвии, Литвы и Эстонии вырисовывается другой важный аспект — понятие колонии. Это территории, куда сначала приходит военное управление, затем гражданская администрация, а позже начинается экономическое развитие с целью работы на метрополию, что завершается культурным влиянием. Венедиктов отмечает, что все эти признаки были налицо в Прибалтике. Имперская политика, построенная на этой надстройке, может объявить любой регион бывшей колонией своей зоной интересов. Он предостерегает: «Когда я слышу, что «этого не может быть» в контексте Латвии, я отвечаю — да, не может, как и с Крымом. Но опасность сосредоточена на границе двух империй. Случайности могут привести к кризисам.»
Венедиктов также акцентирует внимание на рисках, связанных с возможными инцидентами, как, например, сбитые самолеты над Донбассом или в Турции, которые могут привести к эскалации конфликта. Он подчеркивает, что бесконечное «бряцание оружием» может иметь серьезные последствия: «Ружье висит — должно грохнуть». При этом, по его словам, мачта НАТО может быть повреждена, и тогда «вспомнится, что в Латвии тоже живут русские, которых обижают». В этом контексте сценарий не кажется невероятным.
По мнению Венедиктова, речь идет не о расширении территорий, а о появлении постимперского синдрома, который смещает акценты с повседневных тягот на желании вернуть уважение. «Люди готовы поступиться свободами ради стабильности и достатка», — говорит он.
Он также затрагивает вопрос о роли НАТО в обеспечении безопасности Балтии. «Я не живу здесь, не могу судить, но 5-я статья и военный договор с США могут сдерживать возможные инциденты. Умные люди находятся вокруг президента и в Генштабе, и они многократно обдумают последствия любых действий», — отметил он.
Что касается отношения США к России, то, по словам Венедиктова, для них это не первостепенный вопрос. Россия и Украина для Соединенных Штатов служат инструментами для достижения своих интересов, и обе страны имеют общих врагов, таких как исламский терроризм и киберпреступность.
Говоря о внутренней ситуации в России, Венедиктов подчеркивает, что за ней стоит история революций, которые проходят через несколько стадий. Это период угнетения и появления новой элиты, который часто завершается диктатурой. По его мнению, Путин — продукт революции 90-х и занимается реставрацией. «Наевшись свободы, люди стремятся к покою и стабильности», — добавил он.
Наконец, Венедиктов коснулся темы ядерного оружия в Украине. Он вспомнил встречу с бывшим сенатором США, который уговаривал украинцев отказаться от ядерного арсенала. На вопрос, не жалеет ли тот о своем решении, ответ был неожиданным: «Представь, что оружие осталось — искушение у украинских генералов могло бы привести к новым конфликтам».
Обсуждая популярность правых популистов в Европе, таких как Трамп и Орбан, он отметил, что их успех связан с использованием языка, понятного молодежи. Европейские страны, выступающие единым фронтом против России, должны быть готовы к появлению новых политических игроков, способных отвлечь внимание от внешних угроз.
В завершение, Венедиктов рассказал о том, как французский президент Саркози на одном из визитов в Ригу упомянул об отсутствии Музея сопротивления. «Это упрек вам», — отметил он, подчеркивая важность создания такого пространства для осмысления истории.