Интервью с Алексеем Венедиктовым
На фоне триумфа Майдана в Украине российская власть, похоже, станет особенно беспощадной к собственной оппозиции. Это противоречит образу уверенности и тотального контроля, но сейчас главное — избежать повторения украинских событий на российской земле. Важнейшим шагом в этом направлении станет окончательная зачистка медийного поля, на котором единственной заметной фигурой остается «Эхо Москвы».
3 марта трудовой коллектив радиостанции предложит совету директоров кандидатуру Алексея Венедиктова. Совет, только что сменивший генерального директора, решит, утвердить или отклонить эту кандидатуру. По мнению Венедиктова, от этого решения зависит больше, чем от курса рубля.
— Леша, а может так быть, что после изменения гендиректора они поставят своего главного редактора?
— Ни при каких обстоятельствах. В уставе записано, что главного редактора выбирает трудовой коллектив. Если моя кандидатура не будет утверждена, я останусь политическим обозревателем, а кресло займет мой заместитель Бунтман.
— Но в таком случае можно закрыть «Эхо» как радиостанцию?
— Это не проблема, опыт имеется. Самый надежный способ — санэпидстанция. Приходят и находят таракана, или же сами приводят своих «тараканов».
— У вас есть запасные варианты на случай закрытия?
— Я не думаю об этом варианте. Начнешь думать о запасных путях — всё, ты проиграл. Закрыть «Эхо» по финансовым причинам невозможно, ведь радиостанция приносит стабильную прибыль. Это чистая политика.
Венедиктов убежден, что установка на ликвидацию «Эха» вряд ли присутствует в руководящих кругах. По его словам, недавнее заявление Дмитрия Пескова отражает волю президента: назначение генерального директора — прерогатива «Газпрома», а выбор главного редактора — трудового коллектива.
— Но зачем тогда менять генерального директора?
— Чтобы создать легкий дискомфорт, чтобы я себя чувствовал хуже. Они напрасно считают, что это возможно.
— Вам даже из кабинета пришлось съехать в другое крыло…
— Это временно. Мы просто оборудуем кабинет для нового гендиректора. Теперь у нас будет кабинет, а я пока посижу в другой комнате.
Венедиктов вспоминает, как его друг, занимавшийся политической деятельностью, когда-то жаловался на отсутствие эфира. Он считает, что радио необходимо для общения, ведь оно может снизить напряжение между людьми.
— Леша, а можно немного конспирологии? Есть сведения, что вся история с «Дождем» была направлена не против него, а против вас.
— Да, это возможно. Ваша программа могла вызвать гнев у Михаила Юрьевича Лесина.
Венедиктов подтвердил, что информация о программе действительно достигла Владимира Путина, когда тот находился в пути, и он был в Киеве, а не на эфире. По его мнению, если бы у них были намерения его устранить, у него были бы другие варианты донести свою позицию.
— Почему Михаил Юрьевич вновь активирован?
— Путин считает, что Лесин умеет хорошо строить рынок, особенно рекламный, где он сохраняет большое влияние. Это эффективно для него.
Что касается ситуации в Украине, Венедиктов считает, что она может усугубить российскую действительность, особенно в свете приговора по «болотному делу». Он считает, что общество сейчас чувствует страх, и предстоящий приговор будет суровым и с реальными сроками.
— Каков ваш прогноз по украинскому вопросу?
— Федерализация, вероятно. Субъекты должны иметь больше прав, чтобы избежать конфликтов между различными регионами.
Отношения Венедиктова с Майданом после его эфира на Громадском телевидении можно назвать сложными, но он утверждает, что у него нет личных интересов в этой ситуации. Он считает, что Украина переживает свой 1993 год и необходимо обсуждать вопросы с учетом мнений всех сторон.
— Верите ли вы в возможность вмешательства со стороны России?
— Нет, Путин достаточно хитрый и осторожный. Он понимает, что жесткая система не способна к развитию и сопротивлению.
Венедиктов делает вывод, что Путин осознает необходимость изменения системы и будет передавать часть полномочий регионам, чтобы сделать её более гибкой, хотя он и намерен укрепить страну культурными связями.
Дмитрий Быков