Сегодня движение «Пациентский контроль» в сотрудничестве с «Пиратской партией России», Профсоюзом уличного искусства, Фондом имени Андрея Рылькова и Творческим Бюро «Как это работает» организовало акцию протеста против швейцарской фармацевтической компании Roche. Активисты потребовали от фармпроизводителя в 7 раз снизить цены на пэгинтерферон альфа 2-а – ключевой компонент для лечения гепатита С.
В настоящее время стоимость одного укола на коммерческом рынке в России превышает 11 тысяч рублей, а всего таких уколов в среднем требуется 48 на год. Таким образом, полный курс терапии обходится в около полумиллиона рублей. Активисты призвали компанию снизить стоимость до 60 000 рублей за годовой курс, чтобы больше людей могли приобрести лекарства против гепатита С, который без лечения может привести к циррозу печени и летальному исходу.
Снижение цен кажется практически невозможным, однако индийская компания Cipla уже снизила стоимость препаратов от СПИДа в 85 раз. Основная проблема заключается в патентах. Не секрет, что фармацевтические компании используют патенты не столько для разработки новых препаратов, сколько для удержания монополии и завышения цен. На самом деле доля патента в себестоимости препарата составляет всего 10-15%, в то время как почти половина стоимости лекарства уходит на маркетинг.
Недавно Россия вступила в ВТО, что вызвало много споров. В частности, представители «Пиратской партии» выражали опасения, поскольку у организации есть соглашение ТРИПС, усиливающее защиту интеллектуальных прав, в том числе и патентов. Усиление прав на интеллектуальную собственность сегодня не выгодно России, которая с советских времен почти не создает новых технологий. 90% всех патентов принадлежат транснациональным корпорациям, интересы которых и лоббирует ВТО.
Однако не стоит бояться ВТО, как ее порой представляют. Существуют дополнительные соглашения, называемые ТРИПС плюс, некоторые из которых позволяют выдавать принудительные лицензии. Принудительная лицензия — это лицензия, выданная правительством третьим сторонам, позволяющая производить дженерики — точные аналоги препаратов, защищенных патентом. Такие лицензии могут быть выданы, если государство считает заболевание угрозой национальной безопасности. Например, в Боливии невозможно запатентовать лекарства от ВИЧ или гепатита, а в Индии компания Cipla смогла снизить цену на препараты от СПИДа с 12 000 долларов в год до 140 благодаря принудительной лицензии.
Наш президент также упоминал ВИЧ как одну из угроз национальной безопасности. Действительно, Россия входит в десятку стран с наибольшим уровнем распространения ВИЧ (около 1 млн. человек). Но стоит ли ограничиваться только ВИЧ? Лидерами среди болезней, приводящих к смертности, остаются сердечно-сосудистые и онкологические заболевания, лечение которых обойдется в значительные суммы. Каждый год более 1 млн. человек в России погибает от болезней сердца и сосудов, из них около 100 тыс. находятся в трудоспособном возрасте, а 375 тыс. становятся инвалидами. Разве это не угроза национальной безопасности?
Если Россия уже вступила в ВТО, то необходимо извлекать из этого выгоду. В данном случае — требовать значительного снижения цен на жизненно важные медицинские препараты, выдавать принудительные лицензии на них и производить дженерики на территории страны. В конце концов, что важнее: права монополистов или жизни людей?
