Не стану повторять красивый неофразеологизм, что теперь поэт в России меньше, чем поэт. Схожесть «Седьмой студии» с делом ЮКОСа для меня очевидна. Создается показательное дело, фигурантов лупят со всей дурацкой мочи, выдвинув при этом абсурдные обвинения. Таким образом, остальные работники отрасли понимают, что при случае им так же врежут сапогом между ног с разбегу.
После ЮКОСа у нас уже нет желающих в мире бизнеса демонстрировать политические поползновения. Бизнес берет под козырек не только при малейшей просьбе сверху, а даже при легком намеке, движении брови и прищуре Глаза батюшки Царя. Но чего хотят добиться от культурных деятелей? Бизнес – это точная наука, подобно алгебре или физике. В бизнесе всё меряется цифрами: столько-то денег здесь, столько-то денег туда. Поделить активы в определенных долях и процентах, выделить средства на Олимпиаду или футбол — всё очень чётко и понятно.
Но какой конкретный результат получат культурные деятели? Зачем их запугивать и строить в колонну по два? Чтобы не возмущались? Чтобы не устраивали здесь всякие Театр.doc и Центр Гоголь-Моголь? Бездарность, как известно, пробьется сама — ей не нужно помогать. А талантливым людям действительно можно создать невыносимые условия для творчества. Однако даже в советские времена властям не удалось затоптать искусство при куда более жесткой цензуре. И что немаловажно, при советской власти не было интернета!
Сейчас искусству не всегда нужно физическое помещение со сценой, чтобы дойти до масс. Сцена вообще не более чем приятный бонус, потому что любой захудалый канал на YouTube соберет зрителей больше, чем самый вместительный зал. Полицейская методика здесь не поможет, и по той причине, что эти полицейские методисты — люди без фантазии, а творческий человек всегда перехитрит их.
Однако вставить искусству кляп — это полдела. В идеале нужно, чтобы талантливые мастера искусств стали вам служить. И вместо всякого вольнодумства начали создавать различные белибердистики, такие как кинофильмы «Крым» и «28 панфиловцев». Чтобы комплексно портить нам мозг через телевизор, киноэкран и книги Мединского или Проханова.
Но в этом смысле искусство похоже на секс. Если объект не возбуждает, то ничего не получится. Не заставишь Серебренникова клепать патриотические саги. Ничего у него не выйдет, даже если вдруг попробует. И я снова вспомню про советский опыт: чем больше пытались контролировать искусство, чем злее была цензура, тем быстрее власть разрушала саму себя. Совок, к сожалению, не пропал, но вот советская власть сгинула.